"Дьявол, только этого не хватало! Казалось, только избавился от приступов головной боли..."

Он выбрался из сугроба и грязно выругался. Осмотрелся по сторонам и замер.

Над Маленькой Исландией, на фоне окружавшего оазис ледяного хребта, и безразмерного черного неба, в котором внезапно погасли звезды, поднималось огромное, чудовищное, багровое, грибовидное облако.

– De assche van Klaas klopte op mijn hart, - прошептал потрясенный альбионец.
– Пепел Клааса стучит в мое сердце...

...В наступившей неразберихе никто не заметил, как Джеймс Хеллборн забрался в пустую кабину приготовленного к вылету микро-цеппелина, поднял его в воздух и направился на юг.

; Глава 46. Когда на равнинах Афгана

– Велиал, Вельзевул, Бафомет и Аполлион!
– громко произнес Джеймс Хеллборн, пытаясь выбраться из кабины подбитого микроцепа.
– Аааааааааааааааааа!
– он очень неудачно уткнулся покалеченной рукой в борт машины - острая боль и круги перед глазами. Сознание только чудом не потерял. Приземлился в сугроб. Отдышался. Осмотрелся.

Микроцеп был невероятно прост в управлении - ручка, штурвал, педаль газа, пулеметная кнопка, кнопка прожектора - и только поэтому Хеллборн ухитрялся справляться с ним одной рукой. Но это пока он летел по прямой. Когда его атаковали сразу два перехватчика, Хеллборн не смог маневрировать, и результат был предсказуем.

Он так и не понял, кто его сбил. Возможно, виксы, а может быть и свои. Может быть, по ошибке, а может быть и нет. Кто-то обнаружил пропажу дирижабля и отправил за похитителем погоню. Все может быть. Хорошо, что они не стали снижаться, чтобы добить его. Раскурочили несущий баллон и улетели. А до границы Скоттенбурга оставалось каких-нибудь сто-сто двадцать километров!

– Сто двадцать километров, - повторил он вслух.
– Ничего страшного. Дойду за три дня. Или за четыре.

В настоящее время Хеллборн щеголял в утепленном многослойном летном комбинезоне, почти скафандре (натянул с огромным трудом, с одной рукой-то!). Этот факт решал бОльшую часть проблем. Даже туалет как минимум двое суток посещать необязательно, хотя думать об этом было неприятно. Джеймс снова заглянул в кабину. Аварийный ящик по правому борту. Предполагается, что если пилот выбрасывается с парашютом, в процессе он может сбросить и ящик. Всего лишь два рычага нажать. К счастью, ему не пришлось этого делать.

Так, что тут у нас? Компас, хронометр, барометр, фляжка с алкоголем, сухой паек, фонарик, зажигалка, складная саперная лопатка, другие подобные мелочи и рюкзак для переноски всего этого добра. Дальше. Старый добрый "Уэбли-Хеллдог" 577-го калибра плюс запасная обойма, а также приставной приклад. И лыжи. И лыжные палки. К сожалению, от палок мало проку (с одной рукой-то! надо в самое ближайшее время озаботиться универсальным протезом), но настоящий альбионец может ходить на лыжах без всяких палок. Точно, за три дня доберусь. В путь!

Высоко в небесах горела почти полная Луна, освещавшая дорогу. А вокруг простирался настоящий, истинный, неподдельный Альбион - безжизненная ледяная пустыня, в которую не забредали даже пингвины. Что ж, у этой пустыни имелось по крайней мере одно достоинство - воды здесь было с избытком. Пусть и в кристаллическом состоянии. Шагом марш, запевай!

Правой-левой, правой-левой,

Под ногами - Альбион,

Мы - солдаты Королевы,

Заполярный Легион.

Мы шагаем по болотам,

Через речку, через лес,

С револьвером Веблей-Скотта,

И винтовкой Браун Бесс.

Через снежные равнины,

Миллионнолетний лед,

Где брачуются пингвины,

И поморник в глаз клюет.

Чьи усы и бакенбарды

Промелькнули под водой?

То морские леопарды,

Хищник страшный, но смешной.

Тут солдаты не зевают,

Уходящие в пикет,

Бродят в джунглях попугаи --

Их страшней на свете нет!

Погода благоприятствовала - складывалось впечатление, что при такой температуре заморозился даже воздух. А бледно-молочный туман на горизонте только усиливал это впечатление. Ни единого намека на ветерок. Просто прекрасно, три дня - и я на месте.

И стоят, прекрасны видом,

Выше зданий прочих всех,