– Как вы сказали, Мастер?

– Возможность жить дальше, после всех этих ужасов, - Мастер странной философии стал потихоньку отходить и растворяться в толпе, - такая спокойная жизнь…

– Нет, постойте, вы сказали шанс… Шут сам говорил - один из миллиона, мой шанс, который я не оценила… трое котов… Я поняла! Он был моим Фартом… одной стороной монеты, затем обернулся Злым Роком – другой стороной. Но жизнь сложнее, она…

Аликс подбросила монету в воздух. Та описала дугу, приземлилась на пол у ботинок Шута, подскочила вместе с пылинками, звякнула, еще раз упала и закрутилась.

– Всегда есть шанс встать третьей стороной, самой неожиданной!

Монета сделала последний оборот и замерла. Она стояла ребром.

– Вы - мой Шанс, один из миллиона, и я его чуть не упустила.
– Аликс посмотрела на Шута, на сэра Балабола, который затаил дыхание и привстал, снова на Шута.
– Простите меня, дорогой Шанс. Я все поняла!

Шут чуть ожил, его руки зашевелились, маска потрескалась.

– Я не оценила вас, а вы знаете цену всему, кроме себя. Вы самый дорогой шанс в моей жизни! Только сейчас я поняла: все, что вы говорили, было самым важным в жизни уроком - ценить мгновения и не тратить их попусту.

Аликс подошла и обняла его.

– Дитя, - выдохнул Шут.

Но он не смог обнять ее в ответ, он остался каменным.

– Шут? Вы…

– В сказках так бывает, - философски заметил он.
– Аликс, это было мое последнее приключение в этом мире… Я слишком долго ходил по земле, слишком долго носил маску.

– О чем вы?

– Я стар, за маской кроется лицо не молодого человека, я молод сердцем, но… Вы же понимаете, как важно человеку с тремя именами оставаться в форме. Моя маска помогала мне в этом, по крайней мере, вас обхитрить мне удалось. Я рад, что моим последним уроком была встреча с вами. Теперь я останусь статуей, со Злыми Гениями такое бывает, - усмехнулся он.
– Зря я собирал монеты, на поверку они оказались бесполезны. Ваша жизнь не так уж и пуста, но, увы, даже она не помогла мне.

– А для чего вы их собирали, Шут? Разве не чтобы меня научить?

– Конечно, это было главным, но я, старый глупый дурак, считал, что они помогут мне обрести ту искру…

– Искру… Как дельфинам, как куклам Повелителя! Кусочки жизни, им была необходима жизнь, чтобы существовать. И вам тоже?

– Вы очень умная девочка, Аликс… и я от души желаю, чтобы мои уроки пошли вам на пользу.

– Вы умрете?

– Отчего же, начну новое приключение, они ведь никогда не заканчиваются. Приключение внутри себя – тоже приключение. Даже мило. Странно, что монетки не сработали, я был уверен, что все получится. Хотелось обрадовать вас более подвижным финалом, но иной раз он такой непредсказуемый.

Аликс с грустью посмотрела на монетки, что Шут пришил к себе на фрак, ни одна из них не блестела. Но почему? Они всегда блестели, ведь он был прав, частички ее жизни, как искорки, должны были защитить его, спасти…

– Прощайте, девочка…

– Я не хотела делиться с вами, Шут, - призналась она, - ни одной монетой… Поэтому, наверное, они и не действуют… Они до сих пор мои, моя жизнь. Но теперь я… я дарю их вам. Чтобы вы жили, как прежде.

Она прикоснулась к нижней, с корабликом.

– Хочу, чтобы вы путешествовали, - затем к следующей, - надеялись, - еще к одной, - слушали музыку, пили чай, - она начала касаться еще быстрее, - хочу, чтобы моя искра жизни была и вашей.

– Не стоит, дитя…

Но было поздно. Монетки засветились, их золотое сияние побежало трещинами по телу Шута, и куски камня отлетели от него. Шут стоял в лучах света, светлый, ясный, маска его сияла. Вновь в полосатых брюках, ярком синем плаще-пиджаке, блестящем черном цилиндре.

Он присел и обнял девочку. Его ладони стали теплыми, и маска улыбалась искренне. Но что удивительнее, глаза Шута за ней были добрыми, открытыми.

– А теперь послушайте, дитя, главное, что я хочу вам сказать. Слушайте меня молча, ничего не говорите.
– Шут шептал ласково и настороженно.
– Этот суд признал вас виновной только потому, что они так живут. На самом деле только яркая и насыщенная жизнь могла бы меня вернуть… и вы меня сейчас в этом убедили. Только чистое сердце может быть щедрым. Да, в ваших монетках были ошибки, но в любой жизни без ошибок не обойтись. Иногда злость застилает глаза, и хочется сжечь всех негодяев, или выручить кого-то во вред себе, кто этого вовсе и не заслуживает… но это ваша жизнь. Вы были вправе распоряжаться ею так, как захотите. А такие суды… они есть и в вашем мире, и во многих других мирах. Все им кажется, что они лучше знают, как надо жить, а на самом деле это должно быть только ваше решение.

– Шут…

Он встал и поклонился.

– Вы оказались мудры, признав свои ошибки, и смелы, иначе никогда не признались бы в них.

Шут осмотрел зал. На высоких столбах-столах стояли все. Счастливая Миссис Тень и Видение, они, как Инь и Янь, держались рядом. Кланяющийся смелости девочки Лорд Упырь. Чуть дальше Мистер Пыль, на его руке сидели бабочки из дневника Маргарет. А за ним - Жоржетт с сыновьями, их сердца бились в унисон.

Аликс обернулась, и с другой стороны на нее смотрел закованный в рыцарские латы сэр Удачливый, он поднял забрало и улыбнулся ей, ее коричневый кот, подаривший меч для освобождения этого мира. А дальше махал лапой сэр Все-не-так, ее черный кот. Он подпрыгивал, привлекая внимание, и, похоже, был счастлив. Рядом, прижимая ангела без крыла, стояла высокая женщина. Все, как обещал сэр Все-не-так…