Но эти картины привлекали ее.

Подойдя взглянуть на одну из них, она вспомнила, что Хаверс всегда их не одобрял. Он полагал, что романтичные и мечтательные картины Максфилда Пэрриша больше подошли бы женщине-принцепсу.

Они никогда не сходились во мнениях на темы искусства. Но брат все равно купил для нее эти гравюры, потому что она пришла от них в восторг.

Заставив себя шевелиться, Марисса закрыла дверь и пошла в душ. У нее оставалось не так много времени до очередного заседания Совета принцепсов, а Хаверс всегда приезжал туда заранее.

Встав под воду, она подумала о том, до чего же все в жизни странно. Находясь с Бучем в карантинной палате, она позабыла и о Совете, и о глимерии… обо всем. Но теперь Буча нет, и все вернулось на круги своя.

Это ее удручало.

Высушив волосы, она оделась в платье цвета морской волны от Ива Сен-Лорана шестидесятых годов, затем подошла к ящику с украшениями и выбрала внушительный набор бриллиантов. Камни на шее казались тяжелыми и холодными, серьги ощутимо оттягивали мочки, браслет сковал запястье, как обруч. Она неотрывно смотрела на сверкающие камни, думая об аристократках, представляющих собой лишь манекены, увешанные фамильными драгоценностями.

Особенно на собраниях Совета принцепсов.

Спускаясь вниз, Марисса боялась столкнуться с Хаверсом, но подумала, что лучше выяснить все до конца. В кабинете его не оказалось, и она направилась на кухню, подумав, что брат, возможно, решил перекусить перед уходом. Толкнув дверь в кладовую дворецкого, Марисса увидела Каролин, выходящую из подвала. Догген волокла кучу полуразвалившихся картонных коробок.

– Давай я тебе помогу, – Марисса подалась к ней.

– Нет-нет, спасибо вам… госпожа.

Служанка покраснела и отвернулась. Таковы все доггены. Они терпеть не могли принимать помощь от тех, кому служили.

Марисса нежно улыбнулась.

– Ты, верно, упаковываешь вещи из библиотеки для нового ремонта. А! Это мне кое о чем напомнило. Сейчас я спешу, но позже мы поговорим о меню к завтрашнему ужину.

Каролин очень низко поклонилась.

– Простите, но хозяин сказал, что вечер с лиидиром принцепсов отменен.

– Когда он это сказал?

– Только что, прежде чем уйти на Совет.

– Он уже ушел?

Что ж, не исключено, он решил, что ей нужно отдохнуть.

– Тогда мне стоит поторопиться… Каролин, ты в порядке? Ты что-то не очень хорошо выглядишь.

Догген поклонилась так низко, что коснулась коробками пола.

– Я в порядке, госпожа, правда. Спасибо.

Марисса выбежала из дома и дематериализовалась перед особняком в стиле эпохи Тюдоров, где обитал нынешний лиидир Совета. Постучав в дверь, она надеялась, что Хаверс уже хоть сколько-то успокоился. Она могла понять его злость, учитывая, что именно он увидел, но ему не стоило волноваться. Буча в ее жизни больше не существовало.

Господи, ее начинало тошнить всякий раз, когда она вспоминала об этом.

Дверь открыл догген и проводил гостью в библиотеку. Когда она вошла в комнату, никто из девятнадцати собравшихся за полированным столом не подал виду, что заметил ее. Обычное дело. Отличие в том, что и ее брат не поднял глаз. И для Мариссы не оказалось места по правую сторону от него. Он даже не подошел, чтобы помочь ей сесть.

Хаверс еще не остыл. Ни капельки.

Неважно, она все же поговорит с ним после собрания. Успокоит. И подбодрит, хотя это ее убивало: девушка сама нуждалась сейчас в поддержке.

Она села в дальнем конце стола, на средний из трех пустовавших стульев. Когда вошел последний мужчина, он замер, увидев, что все места, за исключением находящихся по обе стороны от Мариссы, заняты. После неловкой паузы догген принес еще один стул, и принцепсы потеснились.

Лиидир, знатный седовласый мужчина из влиятельной семьи, зашуршал бумагами, постучал по столу кончиком золотой ручки и прокашлялся.

– Я созвал данное собрание, дабы вынести на обсуждение программу, которую вы все получили. Один из членов Совета составил убедительное прошение на имя короля, которое, я полагаю, мы непременно должны рассмотреть.

Он поднял желтый листок и зачитал.

– В свете жестоких убийств принцепса Веллисандры, супруги воина черного кинжала Тормана, сына Харма и кровной дочери принцепса Реликса Сарелл, и в свете похищения принцепса Беллы, супруги воина черного кинжала Зетиста, сына Агони, кровной дочери принцепса Ремпуна и кровной сестры принцепса Ривенджа, и в свете многочисленных смертей молодых мужчин глимерии, жизни которых унесло Общество лессеров, совершенно очевидно, что существует явная угроза нашей расе, ставшая в последнее время серьезной проблемой. Вследствие сего данный участник Совета с уважением просит восстановить практику принудительного отстранения для всех незамужних женщин аристократии, дабы сохранить кровные линии расы. Поскольку же долг нашего Совета – защищать всех представителей расы, данный член Совета с уважением просит распространить практику отстранения на всех классовых уровнях.