– Похоже, крепкие парни… – оцепенело произнесла она.

– На самом деле ему врезала женщина.

– Женщина?

Но разве ей так уж важны подробности?

– Не принесешь ли пару полотенец и теплую мыльную воду? – спросила Марисса.

Она сняла с Буча ботинки.

– Я хочу его помыть.

Когда Ви вышел в коридор, она раздела Буча до трусов, затем села рядом. Тяжелый золотой крест, лежащий на его груди, оказался сюрпризом. В безумии, обуревавшем ее в гостиной, она не заметила этой вещицы, а теперь стало вдруг интересно, откуда она у него.

Марисса посмотрела вниз, вгляделась в черный шрам на животе Буча. Вроде бы шрам не изменился.

Когда Ви пришел с тазиком мыльной воды и небольшой стопкой махровых полотенец, она сказала:

– Положи на стол так, чтобы я смогла дотянуться, и оставь нас, пожалуйста. Закрой за собой дверь.

Последовала пауза. Что нетрудно понять. Никто не смел приказывать члену Братства черного кинжала, тем более в его собственном доме. Но ее нервы были на пределе, а сердце в груди ныло, и Мариссу не очень-то волновало, что о ней думают.

Вот оно, ее правило номер один в действии.

После напряженного ожидания вещи оказались на тех местах, на которых она хотела их видеть, затем закрылась дверь. Сделав глубокий вдох, Марисса смочила одно из полотенец. Прикоснулась им к лицу Буча; он моргнул и что-то пробормотал.

– Прости меня, Буч… все позади.

Она снова поднесла полотенце к тазику, погрузила в воду и отжала лишнюю влагу. Звук капель показался ей чересчур громким.

– Ничего, кроме кормления, не было, я клянусь.

Она стерла кровь с лица Буча, затем пригладила густые волосы, ставшие курчавыми от воды. В ответ он зашевелился и повернул лицо к ее ладони, но, очевидно, был совершенно пьян и не собирался возвращаться в реальность.

– Ты мне веришь? – прошептала она.

Во всяком случае, у нее есть доказательство. Когда она предъявит ему себя как ньюлинг, он узнает, что никакой другой мужчина…

– Я чувствую на тебе его запах.

Она отдернулась при резком звуке его голоса.

Буч медленно открыл глаза, почти черные, не ореховые.

– Я чувствую запах по всему твоему телу. Значит, это было не из запястья.

Она не знала, что ответить. Особенно когда он сосредоточился на ее губах и сказал:

– Я видел следы на его горле. И учуял твой запах на всем его теле.

Когда Буч дотянулся до нее, она вздрогнула. Но он всего лишь провел пальцем по щеке Мариссы, нежно, словно коснулся дыханием.

– Сколько это длилось? – спросил он.

Она промолчала. Интуиция подсказывала ей, что чем меньше он будет знать, тем лучше.

Он убрал руку, его лицо потемнело и застыло.

– Я верю тебе. Насчет секса.

– По твоему виду не скажешь.

– Извини, я немного сбит с толку. Стараюсь себя убедить, что все в порядке. Это я насчет сегодняшней ночи.

Она опустила взгляд на свои руки.

– Мне это тоже казалось неправильным. Я все время плакала.

Буч резко перевел дух, и все напряжение между ними разом исчезло. Он сел на кровати и положил руки ей на плечи.

– О боже… детка, извини, я такая заноза в заднице…

– Нет, это ты меня извини, что пришлось…

– Ш-ш!.. Это не твоя вина, Марисса, не твоя…

– Но я так чувствую…

– Это мой изъян, а не твой.

Он обнял ее за талию своими замечательно крепкими руками и притянул к себе на грудь. В ответ Марисса прижалась к нему изо всех сил.

Буч поцеловал ее в висок.

– Не твоя вина, – бормотал он, – не твоя. И я сожалею, что не смог сам позаботиться о твоих нуждах, правда. Не знаю, почему мне так тяжело из-за этого.

Вдруг она отодвинулась, одержимая чем-то, не подлежащим сомнению.

– Буч, ляг со мной. Соединись со мной. Сейчас.

– О… Марисса… я бы очень хотел этого. Честное слово.

Он нежно провел рукой по ее волосам.

– Но не сейчас. Я пьян, а твой первый раз должен стать…

Она перебила Буча, прижавшись к его рту губами, ощущая вкус виски и мужчины, и повалила его на кровать. Когда ее рука скользнула между его ног, он застонал и его пенис затвердел прямо в ее ладони.