– Почему ты молчишь? – внезапно, словно гром посреди ясного неба прозвучал тихий голосок моей «возлюбленной», – Оу, у тебя кровь?

Кажется, она что-то ещё говорила, вроде бы попыталась коснуться меня, чтобы вытереть кровь. Но от одной мысли о том, что её рука прикоснётся к моей коже, меня замутило, и я резко отстранился. Она заметила это и моментально поникла, опустив голову, но не в силах опустить отвергнутую руку. Так она и замерла, со слегка согнутой в локте вытянутой в никуда рукой, и лицом, опущенным вниз, скрытым длинными светлыми волосами; она сидела так, не произнеся ни звука, когда я собирался, когда в спешке натянув джинсы, лихорадочно пытался найти кошелёк и документы на машину, она молчала, когда я, спотыкаясь, на ходу натягивая обувь, выскочил в коридор. Она молчала, когда входная дверь захлопнулась, словно гильотина, навсегда разделив наши судьбы.

Иногда мир ведёт себя как последняя свинья по отношению к нашим чувствам. Мне было очень плохо, хотелось сесть в машину и уехать куда-то далеко-далеко, сквозь ночь, с чудовищной скоростью, презирая все возможные опасности, сквозь дождь и туман, несмотря ни на что…

Но реальность внесла свои коррективы. Во-первых, на улице давным-давно было светло. Во-вторых, на небе не было ни облачка, так что о дожде в ближайшее время мечтать не приходилось. Ну и последней каплей стали дороги. Страдать, двигаясь со скоростью ниже пяти километров в час, на загруженном загазованном шоссе физически невозможно. Но всё равно мне было очень плохо. Даже удивительно, раньше я бы никогда не подумал, что смогу так страдать из-за девушки. Мне словно вновь стало семнадцать. И я лежал в кровати, силясь уснуть. Удивительно, как я тогда не спился, ведь если даже сон, приносящий забытые, казался мне немыслимым благом.

Анна….

И с каждым новым ударом сердца это имя всё громче и громче звучало у меня в голове, словно рокот приближающегося прибоя, словно артиллерийский залп, сметающий всё на пути, заставляющий землю на мгновение слиться в сладостном экстазе с небесной белизной.

Анна…

С каждым мгновением её образ всё ярче и ярче возникал перед глазами. Я уже не сомневался. Развернувшись через две сплошные, под шокированные взгляды соседей по пробке, я вдавил педаль газа в пол.

Анна…

Моя тихая гавань, в которой я смогу переждать бурю. Быстрее, быстрее. В этот момент мой инстинкт самосохранения пал, сражённый мечем безумия. До сих пор удивляюсь, как мне удалось добраться целым и невредимым. За эти десять-пятнадцать минут безумного бегства от самого себя я, пожалуй, нарушил больше правил, чем за всю жизнь. Но факт остаётся фактом: невзирая на пробки, светофоры, правила дорожного движения, и прочие невзгоды, на которые я не обратил внимания, через десять-пятнадцать минут я, тяжело дыша, словно расстояние мне пришлось преодолеть пешком, стоял напротив массивной двери, и, стараясь унять тяжело бьющееся сердце, созерцал золочёную табличку с выгравированной надписью «Star Light inc.»

Кажется, совсем недавно я стоял тут. Растерянный, напуганный, и не знал, что ждёт меня за этой, на первый взгляд абсолютно обычной офисной дверью. Как бы то ни было, но именно с того самого момента, когда я, набрав полную грудь воздуха, перешагнул этот самый порог, моя жизнь круто изменилась. Я научился зажигать звёзды, познакомился с Гансом, увидел жизнь с другого бока, глазами абсолютно незнакомых людей. И все эти события прямо или косвенно связаны именно с этой вывеской. Сделав глубокий вдох, я повернул ручку, и потянул дверь.

– Здорово, а я уже начала переживать за тебя! – знакомый запах взрывной смеси кофеина с никотином резко ударил мне в нос, на мгновение буквально ошеломив.

– При… Привет, – кое-как выдавил я. Когда же я научусь держать себя в руках в любой ситуации?

– Да ты сегодня истинный оратор! – картинно всплеснув руками, воскликнула она. И улыбнулась, и так тепло стало на душе от этой улыбки. Не отрывая от неё взгляда, я медленно подошёл к ней в упор и поцеловал.

Горький привкус её губ моментально заполнил собой всё моё естество. Она не сопротивлялась. Не размыкая поцелуя, я приоткрыл глаза и встретился с ней взглядом. Меня словно ударило током, столько боли было в её прекрасных карих глазах. Откуда? Откуда это прекрасное создание знает, что такое боль? Как этот мир посмел очернить её разум, вылив на неё свои ужасы.

– Что случилось? – словно отброшенный ударом, я машинально сделал несколько шагов назад. Она не ответила. Она просто молчала, замерев со слегка приоткрытыми губами и широко распахнутыми глазами, говорившими гораздо больше, чем могли сказать слова.

– Прости, – едва слышно выдохнула она.

И тут я вспомнил. Вспомнил всё. Вспомнил странный запах серы, вспомнил пустоту офиса, вспомнил её потрёпанный вид, когда я, обеспокоенный, собирался отправиться на поиски. Нет, только не это. Только не он. Только не снова. Я почувствовал, как белеют костяшки пальцев. Как переполняется ненавистью каждая клеточка моего тела. Я не позволю ему разрушить мою жизнь.

– ГАНС!! – что было сил прокричал я в пустоту, так, что в ушах зазвенело, а лёгкие сжались в судорожном спазме, не в силах дать мне ни капли кислорода.

Но он не появился.

Вот выскочил из кабинета знакомый мне старичок в странном костюме. На этот раз ярко-бирюзового цвета с малиновым галстуком, по которому ползали ярко-жёлтые божьи коровки. В его взгляде я читал недоумение. Но не его глаза интересовали меня сейчас. Та пара, которая, пожалуй, сейчас была единственной, что-либо значащей для меня, не была удивлена или шокирована. О нет, в её взгляде я видел понимание и жалость. Ей было жаль меня, и это было последней каплей.