Пробовать вино в ресторане – это вовсе не понты. Снять пробу очень важно, ведь если официант разольет его по бокалам, за бутылку уже придется платить. До восьми процентов вина, закупоренного настоящей пробкой, поражено живущей на пробке грибковой культурой, придающей ему неприятный, затхлый запах и вкус. Человек с хорошо натренированным обонянием способен учуять такое вино, даже не пробуя. Вина, закрытые крышечкой «на винте» или синтетической пробкой, как правило, этого недостатка лишены, но попробовать их смысл все-таки есть, так как вина нередко портятся от воздействия света или в результате нарушения температурного режима их хранения. Не жалейте владельцев маленького ресторанчика, ведь если они подали вам негодную бутылку, а вы от нее откажетесь, дистрибьютор вин вернет им за нее деньги. Пытаться вернуть вино только потому, что оно вам не понравилось, не принято, хотя сомелье, скорее всего, будет готов забрать обратно то, что он посоветовал, а вам не понравилось. (И сам потом выпьет.)

Холодильник у вас может быть абсолютно пуст, но бутылка шампанского в нем должна стоять обязательно. Таким образом, вы будете готовы в любой момент что-нибудь отпраздновать или кого-нибудь соблазнить. Кроме того, если не пить ничего другого, то у вас, скорее всего, и похмелья не будет. Откупоривая шампанское, держите бутылку вертикально, чтобы не угодить кому-нибудь пробкой в глаз.

Настоящий джентльмен внимательно следит за бокалами присутствующих дам и не дает им опустеть.

Если вы заказали в ресторане белое вино и его принесли недостаточно охлажденным, засыпьте содержимое солонки в ведерко со льдом и хорошенько перемешайте.

Наливать себе самому у многих считается дурной приметой. Подливайте друг другу по очереди, это еще и романтично.

Произнеся тост или предложив просто выпить «за здоровье», легонько коснитесь своим бокалом бокалов всех присутствующих, стараясь смотреть им в глаза, даже если они не делают того же самого. Это старый итальянский обычай, придуманный, чтобы проверить, не пытается ли кто-нибудь тебя отравить. Чокнитесь и потом пейте, ради бога, сразу же. Сказать тост, чокнуться и потом не пить просто неприлично.

С водой в бокале ни тостов говорить, ни чокаться нельзя. Уж извините.

Зная заранее, что на вечеринке придется хорошенько выпить, поезжайте туда на такси, чтобы не усложнять себе жизнь необходимостью заезжать на следующий день забирать свою машину. Садиться за руль в подпитии нельзя. Равно как и посылать людям электронные письма, оставлять сообщения на автоответчике или ходить на eBay.

У моей мамы рак легких. Сейчас ей восемьдесят семь. Этот страшный диагноз ей поставили еще несколько лет назад, но она держится молодцом. Кроме того, она уже много лет живет с эмфиземой. Последние десять лет она к сигаретам не прикасается, но по-прежнему держит в ящике кухонного столика блок «Парламента». Я так понимаю, на случай ядерной войны.

Мама начала курить в шестнадцатилетнем возрасте, потому что считала, что женщина с сигаретой шикарно выглядит. Начинала она с Lucky Strike, которые тогда выпускались в симпатичных маленьких пачках. Когда я был маленький, она перешла на Chesterfi eld. Когда в моду вошли сигареты с фильтром, она переключилась на Parliament – по моим догадкам, из-за их фирменного фильтра-мундштука. В рекламе говорилось, что он обеспечивает «максимальную защиту здоровью».

Если я в детстве простужал ухо, отец пускал мне в него табачный дым. Мне эти его народные методы лечения, надо признаться, помогали. Он курил Camel, причем сигареты перекладывал из пачек в специальную кожаную коробочку. Мне нравился и их запах, и запах отца – смесь лавровишневого одеколона и табака. Позднее он перешел с «верблюдов» на Kent – наверно, из-за широко разрекламированного производителем «микронитового фильтра». Впоследствии оказалось, что в микронитовом фильтре содержался крокидолит, то есть особо опасная для здоровья разновидность асбеста.

Мой брат до сих пор курит Camel. Кончики пальцев у него от курения окрасились в коричневый цвет. Он говорит, что сигареты его успокаивают. Отчим предпочитал Old Gold. Наверно, ему нравились длинные ножки манекенщиц, которые отплясывали в рекламных роликах этого бренда в обличье сигаретных пачек. Он бросил курить, когда вышел на пенсию, а в прошлом году он покинул сей мир в возрасте восьмидесяти девяти лет. Я думаю, его убили не сигареты, а отношение больничного персонала. Мне кажется, он курил, чтобы быстрее шло время на работе, и на войне, когда зажигалась лампа, показывающая, что можно курить, он и все его товарищи, находившиеся на борту военного корабля, плавающего посреди Тихого океана, наверно, курили тоже, чтобы быстрее закончилась война. Когда на корабле загоралась эта лампа, курили почти все.

Я вырос в мире, где курили все поголовно. Даже в детстве для меня не было ничего лучше похода в ночной клуб (когда удавалось уговорить родителей взять меня с собой). Я обожал смотреть, как на сцене играет джаз-бэнд, потягивать свой безалкогольный коктейль «Рой Роджерс» и с восторгом купаться в задымленном воздухе заведения. Дома, конечно, тоже всегда было дымно. Если бы такая штука, как пассивное курение, существовала в действительности, я бы давно уже умер. Мама курила, даже когда кормила меня грудью.