— Наказание телесное, — Таня схватила со стола самую толстую книгу — «Словарь иностранных слов» — и замахнулась.

— Не бейте меня, тетенька, только не по голове, это мое слабое место, — жалобно заскулил Максим, прикрывая голову руками.

Таня засмеялась:

— Не бойся, пустой голове это не повредит.

— Нет, чесслово, у меня очень редкое заболевание, меня нельзя бить по голове.

— Это заболевание называется «воспаление хитрости». Кстати, тебя сегодня уже били, — Таня показала на ссадины, — и, ничего, жив еще.

— Так то по лицу, а по темечку нельзя, я могу умереть, у меня «родничок» не зарос.

Таня снова замахнулась книгой:

— Не пытайся меня разжалобить.

Она хлопнула его по голове книгой.

— Я же тебя просил, — выдохнул упрек Макс, закрыл глаза и упал на пол, не картинно, как в театре падают актеры, а с громким стуком рухнул у ее ног, как мешок с картошкой.

— Очень правдоподобно, — сказала Таня и пошла в ванную.

Она довольно долго пробыла там, смывая макияж и расчесывая волосы. Когда она вышла, Максим лежал в той же позе.

— Можешь вставать, спектакль окончен, — произнесла она, но Максим не пошевелился.

Тогда она стала переодеваться, следя за Максимом, рассчитывая поймать его, если он будет подглядывать за ней. Но его ресницы ни разу не дрогнули. Завязав на халате пояс, она подошла к Максиму и потыкала его в бок босой ногой:

— Хватит притворяться.

Тело было тяжелым и неподатливым.

— Ну, как хочешь.

Она обулась и ушла на кухню, поставила греться чайник. Вернувшись в комнату, она опять ткнула Макса в бок, уже ногой в тапке. Он не пошевелился, тогда Таня присела на корточки и сказала:

— Кончай прикидываться.

Максим продолжал молчать, происходящее начинало ее злить. Устав сидеть на корточках, она встала на колени и, склонившись над ним, стала трясти его за плечо:

— Максим, перестань.

Максим поднял руки и соединил их у нее за спиной. Не открывая глаз, он засмеялся:

— Что, поверила?

— Ничего подобного, просто ты мне мешал пройти к столу.

Он открыл полные укоризны глаза:

— Малыш, как ты могла? Я от тебя такого не ожидал. Как ты могла пинать совершенно беспомощного человека?

— Это ты-то беспомощный? — она попыталась выпрямиться, но Максим крепко сцепил руки у нее за спиной.

— Это судороги, я не могу расцепить руки. Извини.

— Ничего, я тебе помогу, — Таня стала вырываться, но Максим только крепче сжимал руки.

Бороться с Максимом было весело, они возились как жизнерадостные котята, крепкие, нескромные прикосновения сильных рук вызывали приятные ощущения, ей понравилось трогать сильные мышцы рук, касаться твердой груди, притрагиваться к упругому животу. Неожиданно тесной стала одежда, она сковывала движения, мешала. Они избавились от нее, не прерывая игру. Между тем игра переросла в ласки, причем взаимные, и ласки закончились соитием прямо на полу. Таня не поняла, как все это произошло. Максим был прав, не надо было ей пить водку.

Когда они зашли на кухню, на дне чайника испарялись остатки воды. Пришлось кипятить воду заново.

После встречи с Колей Максим стал походить на настоящего Максима — такой же насмешливый и самоуверенный.

Уже в конце мая в воскресенье они сходили в кино с Авророй и Сашей. Скучные вышли из кинотеатра около девяти вечера — фильм никому не понравился. Чтобы поднять настроение, решили сходить в ближайший ресторан.

— Я не одета для выхода, — попыталась возразить Таня.

— Тогда пойдем в «Чарыш», — Сашка назвал ресторанчик недалеко от Таниного общежития, — зайдешь домой, быстренько переоденешься.

Не доходя до общежития, у соседнего дома их небольшая группа остановилась:

— Ты иди. Мы тебя здесь подождем, покурим пока, — сказал Максим.

Таня одна вошла во двор своего дома. Она пошла мимо кустов на детской площадке, ей оставалась всего два шага до асфальтированной дорожки, ведущей к подъезду, когда ее резко схватили сзади, больно вывернув руки. Не успела она возмутиться, чтобы Макс прекратил свои шуточки, как навстречу ей вышел незнакомец. Было уже темно, но Таня прекрасно разглядела, что не встречала его раньше.

— Поздно гуляешь, куколка, — сказал он.

— Слышь, а это точно она? — раздался над головой голос.

Она повернула голову на звук — за руку ее крепко держал высокий парень, посмотрела в другую сторону, там стоял еще кто-то.

— Ты Макса знаешь? — спросил ее этот кто-то.

Таня судорожно сглотнула, в горле пересохло. Она ничего не понимала, значит, все-таки это друзья Макса?

— Онемела от страха, — прокомментировал один из тех, кто держал ее за руки.