Я лежал все свободное время, то перед телевизором, просматривая очередной сериал, то подтаскивая ноутбук на колени. Время суток менялось так быстро, что в дреме и прострации я едва успевал выйти из дома вовремя, предварительно воспользовавшись гримом. Работа мечты оказалась серьезным испытанием для нервной системы.

Все изменилось, когда приехал армейский друг, которого я не видел уже пару лет.

Он уже навещал меня. Мы вместе гуляли по Питеру, ходили в музеи и… Да кого я обманываю!? Мы бухали, как черти, практически в каждой подворотне были следы наших пьянок, а в парочке баров и клубов нас запомнили охранники, поэтому планы на повторное посещение терпели фиаско еще в зародыше.

Раз уж он знал, где я живу, не составило труда ему проделать путь от вокзала до моего дома, после чего удивить своим появлением. Как выяснилось позже, мой «беззвучный» телефон насчитал около десяти пропущенных звонков с именем «Антоха 176-ая», зато первый же пронзительный крик звонка в дверь сразу расцвел в ушном канале, пророс в мозг, который, в свою очередь, обрек тело на жестокую участь.

Это было утро субботы, второй субботы, после моего погружения в должность.

Я не ждал гостей, ни друзья, ни родственники не хотели общаться со мной после того, как я сам накосячил со своими связями. Удивление мое взлетело к максимальным отметкам, когда, открыв дверь, я увидел его – невысокого роста, около 170 см, загорелого и чертовски довольного Антона.

Его удар в плечо пробудил меня окончательно.

– Какого хрена ты трубку не берешь-то, а?! – его голос, звонкий, как у Соловья-Разбойника, сразу заполнил все пространство моей квартиры, включая щели в стенах и окнах.

– Я спал…

– А друга встречать кто будет?!

Точно… Он писал около недели назад, что приедет в субботу…

– Блин, дружище, я забыл.

– Какой-то ты вялый в полдень-то? – он всегда говорил словом «полдень», что удивляло мой лексикон, избалованный неологизмами.

«Что я мог ему сказать? Я работаю бомжом, поэтому мое нынешнее состояние – это побочный эффект от бесконечного самобичевания и жалости к себе, которые я испытываю, когда веду себя, как мудак».

– Да вот решил выходной провести по-человечески, – ответил я первое, что пришло в голову. Она была ватной, тяжелой, будто я пил неделю напролет.

– Э-э-э, нет, дружок! Сейчас мне нужно помыться, а то я чувствую себя собакой грязной, но потом – мы с тобой будем проводить время, действительно, по-человечески!

Спустя две недели после приезда Антона, в утро июльского воскресенья, я стоял посреди незнакомой квартиры и вкушал солнечный свет, будто был роботом со светолюбивыми батареми. Тело постанывало от легкой неги и слабости, кости хрустели от сухости, мне казалось, что за прошедшую ночь я похудел не меньше, чем на 100% жира. Физическая усталость была ничем иным, как попытками совести вернуть меня в привычное русло жалкого и скучного существования. Как стоп-сигнал, резко сдернутый со своего места истеричным сознанием.

Жаль, что не было дела более бесполезного, ведь именно в момент физического изнеможения я почувствовал себя молодым, полным сил и энергии, чтобы развлекаться, и, как и любому другому представителю молодежи, мне было наплевать на состояние здоровья. Самым важным, что я чувствовал, было желание принять душ после едва запомнившегося секса, и помочиться.

Выйдя с балкона, я автоматически направился в сторону коридора. Планировка квартиры была привычной – обычная двушка, две комнаты, разделенные несущей стеной, длинный полог коридора до кухни и ответвления в туалет и ванну, как небольшие пит-стопы. Все, как у наших друзей, родственников и знакомых.

По дороге я нашел свои джинсы у входа в комнату, слегка удивился тому, что мог снять их сразу после того, как зашел в квартиру, но, прикоснувшись к ним, получил электрический разряд с воспоминанием о том, как швыряю их прочь от кровати, не отрываясь от шеи незнакомой спутницы. Еще один импульс – и спутница открывает дверь ключом, а все остальные (Черт, да сколько же нас там?!) переминаются с ноги на ногу за мной. Она распахивает дверь и хватает меня за рубашку, привлекая к себе, своим теплом зажигая тело.

Воспоминания остались приятными, они вызывали легкие покалывания в улыбке, сокращали скулы в едва ощутимой дрожи, а мягкое прикосновение к фантому девичьей груди в пальцах возбуждало не хуже реального контакта.

Спустя некоторое время я вышел из душа и почувствовал себя бодрым и свежим. Трусы решил кинуть в помойку, а джинсы натянул просто так, на голое тело. Не самое приятное ощущение, нужно было сходить в магазин – в кармане джинсов денег хватало на все необходимое.

Память возвращалась, неловкими рывками, как копирование информации в тупом компьютере: «Осталось 10 минут… Осталось 25 минут… и т. д.»