Изменения, происшедшие в мире в последние десятилетия и отразившиеся на развитии американской социально-утопической традиции в целом, не могли не коснуться

и народной утопии. Народная утопия — отнюдь не анахронизм ни в современной Америке, ни в других высокоразвитых капиталистических странах. Правда, изменения, которые были вызваны научно-технической революцией, —прежде всего развитие средств массовой коммуникации, рост уровня образования и культуры, интенсификация

миграции населения — сказались и на содержании, и на

форме современной народной утопии.

Прежде всего следует принять во внимание различия

между генезисом и содержанием народной утопии. В современном американском обществе продолжает существовать фольклор как самостоятельная форма народного творчества; продолжают стихийно возникать общенациональные и местные движения — как левые, так и правые, в

русле которых формируются утопические лозунги и программы, создаваемые непосредственными участниками

этих движений. А значит, продолжает существовать и

народная утопия как ветвь национальной утопической традиции. Достаточно обратиться к некоторым основополагающим документам, выработанным массовыми демократическими движениями 60-х годов — например, Порт-Гурон-

ской декларации, чтобы убедиться, что народ (в данном

307 11*

случае — студенческая масса) продолжает оставаться активным субъектом содиально-утонического творчества.

Другое дело — содержание этого творчества, например, той же Порт-Гуронской декларации. Здесь американская

народная утопия претерпела довольно существенные изменения, утратив прежнюю самостоятельность. В самом

деле, если обратиться к фольклору, изучить результаты

опросов общественного мнения, проводимых службами

Гэллапа, Харриса, Янкеловича; проанализировать сборники интервью, проведенных Cv Теркелом, то нетрудно

прийти к достаточно определенному выводу: при всем

своеобразии и многообразии бытующих в массе представлений о «наилучшем» обществе, по содержанию эти

представления могут быть в принципе соотнесены с соответствующими типами социально-теоретических и литературных утопий.

Каким рисуют желанный мир авторы Порт-Гуронской

декларации? Это общество, в котором человек был бы высшей ценностью; в котором не существовало бы войн и вообще каких бы то ии было форм насилия, власть находилась бы в руках народа, а текущие полной рекой материальные блага равномерно распределялись между членами

общества100. Близость социальных идеалов, сформулированных в этом документе, современной демократической

и социалистической утопии очевидна.

А каким видится желанный мир «человеку с улицы», у которого нет даже университетского диплома? На этот

вопрос дают ответ, в частности, интервью, собранные чикагским социологом и журналистом С. Теркелом. Это мир, в котором царит материальный достаток, причем сам работник «не надрывается»; в котором все устроено «по

справедливости», а человек имеет возможность выполнять

«любимую работу»; в котором отсутствует угнетение и на100 «Мы хотели бы заменить власть, основанную на собственности, привилегиях и связях, властью... основанной на любви, отзывчивости, разуме и творчестве. Что касается социальной системы, то мы стремимся к установлению демократии индивидуального участия, которая будет руководствоваться двумя основными целями: участие каждого в принятии социальных решений, определяющих качество и направление его жизни; организация

общества, поощряющая независимость людей и создающая условия для их участия в жизни общества» (Port Huron Statement.— In: The New Left. A Documentary History. Ed. by Massimo Teodory. Indianopolis; New York, 1969, p. 167).

308

силие; мир, лишенный духа коммерций и корысти и построенный на принципах братства и любви и т. д. и т. п. 101

В принципе среди социально-утопических идеалов, которые мы обнаруживаем в воображении этих людей, нет

ничего, что в той или иной форме не входило бы в рассмотренные выше официальные, социально-теоретические

и литературные утопии, ибо последние сами выступают

(хотя и в неодинаковой мере) в качестве фактора формирования массового сознания и массовой культуры.

Конечно, далеко пе всегда обнаруживается строгое соответствие утопических образов, разделяемых индивидом

или группой, конкретному типу социально-теоретической

и литературной утопии. Это чаще всего «конгломерат»

идеалов, относящихся к разным типам утопий. В этом

смысле к народной утопии можно отнести определение