Шрифт:
Как показал К. Маркс, в процессе общественного движения превращенные формы сознания взаимодействуют, «накладываются» друг на друга и в известных пределах
«замещают» друг друга. Именно поэтому исследователи, рассматривающие ту или иную из этих форм, так часто
оказывались перед необходимостью ставить (и решать так
или иначе) вопрос о соотношении превращенных форм
сознания, в первую очередь о соотношении идеологии, утопии и мифа65.
65 Взаимопереплетение превращенных форм сознания объясняет
неоправданное смешение и отождествление таких понятий, как
утопия и миф, которые часто используются просто как мета-
53
Одним из первых, кто поставил (под давлением прямого политического интереса) и попытался теоретически
сформулировать вопрос о соотношении утопии и мифа, был Жорж Сорель. Его концепция получила широкое распространение в западной немарксистской литературе и
наряду с концепцией Карла Мангейма, исследовавшего
вопрос о соотношении идеологии и утопии, образовала ту
теоретическую основу, на которую и по сей день опираются многие буржуазные философы и социологи, исследующие превращенные формы сознания.
Будучи прежде всего политиком, Сорель рассматривает
миф не как сформировавшийся в определенных исторических условиях род литературы и не как внеисторичесшш
литературный жанр, а как форму (в том смысле, в каком
мы говорим о форме применительно к утопии) сознания, форму идеального освоения социальной реальности. Поэтому он часто говорит не просто о мифе, а о «социальном
мифе» 66.
Социальный миф — фикция, которая выражает какие-
то представления о социальной реальности, объединенные
некоей общей идеей, и которая может получать концептуальное оформление. И при этом совершенно неважно, реализуются мифоструктуры (как продукты мифосозна-
ния) на практике или нет, ибо дело не в собственно мифических структурах, а в том воздействии, которое они производят на массу,— таковы исходные постулаты Сореля.
Классическим примером социального мифа Сорель
считает «идею всеобщей забастовки»: «...всеобщая забастовка есть именно та мифологическая концепция, в которой заключается здесь социализм; совокупность образов, способных вызвать именно те чувства, которые соответствуют различным проявлениям социалистической борьбы против современного общества... мы интуитивно полу-
форы, как отрицательно-оценочные понятия. Несостоятельную
с точки зрения критика концепцию могут назвать «утопией», а
могут и «мифом», хотя ни к мифу, ни к утопии она может не
иметь никакого отношения.
66 Хотя сам Сорель и не предпринял анализа мифологического сознания, он продемонстрировал, насколько необходимо разграничивать миф как литературный жанр и миф как форму сознания. Вырастая на базе общего подхода к социальной реальности и потому обладая некоторыми общими чертами, они в то же
время отличаются друг от друга, как различаются утопия —литературный жанр и утопия — форма сознаиия, 44
чаем такое полное представление о социализме, которого
мы не получили бы благодаря одним рассуждениям» 67.
Как теоретик и практик анархо-синдикализма, движимый стремлением отыскать эффективное средство революционной мобилизации масс, Сорель противопоставляет
миф — это непосредственное, нерефлектированное и потому внутренне нерасчленимое выражение массами их глубинных влечений и интересов — утопии, которая, по мнению Сореля, принципиально отличается от мифа. «Утопия,— пишет он в письме к Даниэлю Галеви,— продукт
интеллектуального труда, она является делом теоретиков, которые путем наблюдения и обсуждения фактов пытаются создать образец, с которым можно было бы сравнивать
существующие общества и оценивать хорошие и дурные
стороны последних; это совокупность вымышленных учреждений, которые, однако, представляют достаточную
аналогию с существующими для того, чтобы юристы могли о них рассуждать... О мифе,— продолжает Сорель,—нельзя спорить, потому что в сущности он составляет одно
[целое.— Э. Б.] с убеждениями социальной группы, является выражением этих убеждений на языке движения
и вследствие этого его нельзя разложить на части и рассматривать в плоскости исторических описаний. Утопия