И насколько хватало глаз, нигде не видать было никакой сознательной движухи. Только птички и

жужжание букашных козявок.

— Твоя очередь! — снова весело заорала Машенька, нетерпеливо перетаптываясь дырчатыми

босоножками в пыли, и протянула Дримеру швабру с вантузом.

— Погоди, Машенька, — Дример присел перед ней на корточки, а та скривила лицо в

ожидании занудства. — А ты… — он лихорадочно пытался сообразить очередность вопросов, — а

сколько мы тут уже с тобой играем?

— Давно, — беззаботно ответила она.

— И что, вот так вдвоем и играем? А где все?

— Ты чего?! Мы ж тут вдвоём!

— Где «тут»?

И вдруг с Машенькой произошла внезапная перемена. Она вытянула ручки по швам,

остекленела взглядом и ровным тоном изрекла:

— Пятая касательная двойной спирали Близнецов в векторе Ай-пи-кью с заданными

параметрами жизнедеятельности особей четвёртого уровня развития с последующим…

— Стой, стой! — замахал испуганно Дример.

Девчушка расслабилась, потеплела взглядом и снова затормошила в руках швабру. Дример

внимательно посмотрел на девочку. У братца появилась смутная догадка, но оформить её в четкую

мысль он пока так и не смог. Чувство осторожности всплыло на поверхность, и Дример решил не

идти в атаку, сломя голову, но предпочел тактику вкрадчивой психологической разведки.

— Сколько нас тут? — вкрадчиво, словно детский психиатр, начал он.

— Ты и я.

— А где все остальные?

Девчушка непонимающе уставилась на него.

— Откуда ты здесь взялась? — Дример захлопал по карманам комбинезона, но курева не было.

36

6

— Я всегда здесь была.

— Эта твоя пятая касательная… Это что, планета?

— Я не знаю, — ответила она с детской простотой.

— Но ты же только что говорила мне тут про касательные какие-то.

— Я не помню. Давай играть!

— Вот Йошкин Код!

— Это кто? — с интересом спросила Машенька и завертела головой. При этом взгляд её стал,

как показалось Дримеру, угрожающим.

— Да не, это я так… — осторожно процедил Дример.

— Ты часто стал разговаривать непонятно, — заметила Машенька.

Дример уцепился за это:

— С каких пор? — Во время диалога он внимательно вглядывался в окружающее пространство,

но с каждым брошенным взглядом всё больше понимал, что заметить будет некого, сколько бы он

ни пялился.

— С зимы.

— А что мы делали зимой, помнишь? — Он старательно играл давнего друга.

— Катались на санках.

Разговор шёл в тупик. Дример с ужасом стал догадываться, что вытянуть что-либо

существенное из девчушки так запросто не удастся, и неизвестно, насколько он тут завис.

— Давай играть! — снова встрепенулась Машенька.

— Давай, — неожиданно кивнул Дример.

Машенька растянула улыбку до ушей.

— Только, чур, уговор! — Дример отчаянно пытался составить план допроса. — Когда моя

очередь в игре, то я задаю вопросы. А когда твоя — ты мне.

— Здорово! — согласилась Машенька. — Так мы ещё не играли!

— Да, вот ещё… А как меня-то зовут?

Машенька озабоченно посмотрела на Дримера, подошла к нему и положила ладонь на лоб.

Немного подержала руку, а затем отступила и прежним ледяным ровным тоном произнесла:

— Температура в норме. Жизненные показатели в норме. Частота вибрации в норме. Состав

крови в норме. Давление повышенное. В лёгких обнаружены следы дегенеративных дисфункций в

связи с загрязнением концерогенными веществами. Двигательные параметры в норме.

Психическое состояние нестабильное.

Она хмуро поглядела на Дримера, словно озабоченная мама на сына, и снова приблизилась к

нему:

— Потерпи немного, — и она положила ему шестипалую руку на грудь.

Дримеру показалось, что его выворачивают наизнанку. Желудок прыгнул к горлу. В ушах

зазвенело. Братец упал на четвереньки. Его вытошнило прямо тут же, а затем свою очередь занял

36

7

дикий приступ кашля. Коричневая и зелёная гниль соплями и шматками выходила из него,