— Внимание, инструктаж, — сказала Ники, торжественно и серьезно. — Делать только то, что я скажу. Никакой самодеятельности. От меня ни на шаг. Если видишь что-то незнакомое — не трогай.

 — Артефакты собирать только в перчатках, — подхватил я. — Складывать в специальные контейнеры. И никогда, никогда не ходить по Зоне ночью!

 Ники сумрачно посмотрела на меня.

 — Тут всегда ночь. Что-то ты развеселился…

 — А мертвецы? Зомби? Кровососы? Надеюсь, мы их встретим?

 — Надеюсь, нет! Я не собираюсь уводить тебя от ворот! Ты сам сказал — войти и выйти.

 — Ну вот, — протянул я разочарованно (хотя, признаться, огорчен не был).

 — Но на всякий случай, — продолжала Ники с тем же серьезным видом, — если кто-нибудь все же вылезет — не заговаривай с мертвецами. Ничего хорошего они тебе все равно не скажут.

 — А если они сами заговорят со мной?

 — Не отвечай. Но если уж заговорил — ничего у них не бери и сам не давай. Если будут предлагать еду или питье — откажись. Иначе не выйдешь наружу, несмотря ни на какие руны.

 — Не имеет значения, новичок ты или ветеран, — заявил я еще более торжественно, чем Ники. — Новичок найдет Монолит, а ветерана убьют еще на Кордоне…

 Ники устало махнула рукой.

 — Если так захочет Зона. Пошли.

 И мы одновременно шагнули в гостеприимно открытые ворота.

 Там, где кончался асфальт, оказалась вовсе не бездонная пропасть, а просто сухая земля, поросшая редким бурьяном. Сюда еще проникал свет фонаря над проходной. В воротах я обернулся — до странности не хотелось сводить с него глаз. Фонарь подмигнул мне. Не знаю, что он хотел этим сказать. Видимо, скакнуло напряжение.

 — Мы внутри, — тихо сказала Ники.

 Я огляделся, рефлекторно сканируя местность на предмет зомби. Но тут не было никого, кроме нас двоих. Мне почему-то казалось, что мы на пороге огромной пещеры. Хотя, глядя наверх, видел небо — низкое, в черных тучах, и тяжелое, словно каменный свод.

 Особенного страха я не ощущал. Только легкую слабость и удушье, будто вошел в плохо проветриваемое помещение.

 — М-да. Темновато, — проговорил я, пытаясь понять, что меня так гнетет.

 Взглянул левым глазом, правым — никакой разницы. Все та же тьма вокруг. Это меня и в самом деле почти напугало. Точнее, я почувствовал себя очень неуверенно. Словно ослеп и оглох.

 Фонарь светил нам в спины. Перед нами на земле лежали две длинные тени. Это зрелище почему-то подбадривало меня. Вокруг простирался то ли пустырь, то ли скошенное поле, только сухие метелки бурьяна шелестели в темноте.

 — Ну что, прогуляемся немного? — сказала Ники.

 Я кивнул. Хотя и чувствовал себя так, словно за спину мне повесили туристический рюкзак и каждую секунду подкладывают в него еще одну банку тушенки.

 — Хотелось бы осмотреться. Все-таки не каждый день я бываю на том свете…

 — Здесь не на что смотреть, — ответила Ники. — Тут, чем ниже, тем интереснее. А это так… приграничье. Пустые земли.

 Я все-таки решил хотя бы отойти от ворот. Но идея оказалась скверной. Каждый шаг давался с большим трудом. Я прошел всего-то полтора десятка метров, а устал так, словно шагал целый день в гору. Силы иссякали с такой скоростью, будто из меня на ходу вытекала кровь.

 А вокруг была все та же тьма и шелест сухой травы, и ничего особенного не происходило.

 Вскоре я остановился, тяжело дыша. Воздух казался разреженным, как в горах.

 — Леша, ты чего? — с тревогой спросила Ники. — Тебе плохо?

 — Устал, — прохрипел я. — Пошли-ка обратно.

 Я уже пожалел, что сунулся сюда. Как бы эта прогулочка не встала мне дороже, чем я хотел… Вот черт, устроил себе поход на тот свет с гарантией!

 — Боишься? — понимающе спросила Ники. — Ничего, ты еще отлично держишься! Почти не подаешь виду. Обычно людей, которые сюда попадают, прямо-таки корчит от ужаса…

 Ники ошибалась, и сильно. Ни малейшего страха я не испытывал. Только страшную усталость.

 — Ники, — сказал я, едва ворочая языком. — Если мы сейчас не повернем, тебе придется меня нести.

 Ники засмеялась было, но ее смех тут же оборвался, когда я рухнул на колени.

 — Какой ты бледный, — заметила она с тревогой, заглядывая мне в лицо и трогая ладонью лоб. — И холодный! Странно… Вход был открыт по всем правилам, ты должен быть полностью защищен…

 — Хочу пить, — выдавил я, заваливаясь на бок.