требуется, чтобы рассказать об этих событиях, как лодку уже пошло швырять и кружить среди камней, меж тем как оба дикаря легли ничком — единственное, что можно было сделать, чтобы сохранить равновесие. Но и это не помогло: ударившись о скалу, легкое суденыш¬ ко перевернулось, и оба воина свалились в реку. Вода в бродах обычно неглубокая, за исключением проток, выры¬ тых течением, и жизни их ничто не угрожало, но ружья свои они потеряли, й пришлось им кое-как, где вброд, а где и вплавь, добираться до дружественного берега. Пирогу же выбросило на скалу посреди реки, где она до поры до времени и застряла без всякой пользы как для той, так и для другой стороны. — А теперь, Следопыт, дело за нами, — сказал Джас¬ пер, увидев, что оба ирокеза бредут по колено в воде. — Я беру себе того, что выше по течению, а тебе оставляю другого. Но юноша был, видимо, взволнован описанными про¬ исшествиями, рука его дрогнула, и пуля, должно быть, пролетела мимо, так как оба ирокеза подняли руки и, вы¬ ражая свое презрение, помахали ими в воздухе. Следопыт не стал стрелять. — Нет, нет, Пресная Вода, — сказал он, —- я не проли¬ ваю крови попусту. Моя пуля не для баловства аккуратно обернута кожей и забита шомполом, а только на самый крайний случай. Я не люблю мингов, как оно й следует тому, кто долго жил с делаварами, их заклятыми прирож¬ денными врагами, но я никого из этих аспидов не стану убивать, если не увижу-ясно, что это необходимо для дела. Просто так, из озорства, я и оленя не трону. Когда живешь в лесной глуши наедине с господом богом, чувствуешь, что это едйнственно правильные и справедливые мысли. Одно¬ го убитого индейца с нас пока хватит, тем более что «оле- небою»., может, еще представится случай выручить Змея — ведь вот же не побоялся человек дать знать этим злодеям, что он тут, у них под самым боком. Но так же верно, как то, что я неисправимый грешник, вон один из них крадется по берегу в эту самую минуту, точно наш гарнизонный мальчишка, прячущийся за поваленное дерево, чтобы под¬ стрелить белку! Острый взгляд Джаспера без труда заметил на другом берегу фигуру, на которую указывал Следопыт. Один из молодых вражеских воинов, по-видимому разбираемый 73

желанием отличиться, потихоньку отделился от своих и приблизился к кустам, где укрылся Чингачгук. Обманутый кажущимся безразличием неприятеля, а может быть, и за¬ нятый какими-то своими приготовлениями, Великий Змей неосторожно высунулся наружу и попался на глаза моло¬ дому воину. Это явствовало из того, что он готовился вы¬ стрелить, — самого могиканина с западного берега не бы¬ ло видно. Река в этом месте текла излучиной, и восточный берег образовал такую широкую дугу, что, хотя Чингачгук был недалеко от ирокезов, считая по прямой, его отделяло от них берегом несколько сот ярдов; да и от Сле¬ допыта с Джаспером было до него примерно столько же по прямой, сколько от них до ирокезов. И если ширина реки в этом месте была без малого двести ярдов, то примерно, та¬ кое же расстояние отделяло обоих наблюдателей от краду¬ щегося ирокеза. — Змей, должно быть, там, — заметил Следопыт, не отрывая глаз от юного воина. — Но чем же он так занят, что позволяет гаденышу мингу пялиться на него, — ведь ясно, что малый замышляет убийство. — Посмотри, — прервал его Джаспер. — А вот и труп убитого индейца. Его прибило к скале, лежит — голова за¬ прокинута. — Да, так оно и есть, мой мальчик, так оно и есть! Че¬ ловек — что плавучее бревно, когда дыхание жизни от не¬ го отлетело. Этот ирокез больше никому не причинит зла; но вон тот гаденыщ дикарь охотится за скальпом моего самого верного, испытанного друга... Следопыт так и не кончил: подняв свое необычайно длинное ружье вровень с глазами, он точным и уверенным движением выстрелил, почти не прикладываясь. Йрокез на противоположном берегу как раз прицелился в свою жерт¬ ву, когда его настиг роковой свинец—посланец «оленебоя». Ружье дикаря выстрелило, но в воздух, а сам он свалился в кусты, по-видимому раненый, если не убитый. — Подлый гаденыш сам накликал на себя беду, — су¬ рово пробормотал Следопыт, опустив ружье и старательно его перезаряжая. — Мы с Чингачгуком дружны с детских лет, вместе воевали на Хорикэне, Мохоке, Онтарио, на всей этой кровью политой земле между французами и на¬ ми: неужто же дурак вообразил, что я позволю пристрелить на моих глазах лучшего моего друга в какой-то дрянной засаде! 74

— Что ж, мы поквитались со Змеем за его услугу. Но негодяи встревожены, Следопыт, и прячутся по своим укрытиям, увидев, что мы можем настичь их на том берегу. — Пустяковый выстрел, Джаспер, о нем и говорить не стоит. Спроси в шестидесятом полку — там тебе скажут, на что способен «оленебой» и как он себя показал, когда пули градом сыпались у нас над головами. А этот выстрел вы¬ еденного яйца не стоит, бездельник сам навлек его на себя, — Глянь, что это, собака или олень плывет? Следопыт встрепенулся. Действительно, по реке выше бродов, куда его сносило течением, плыл какой-то предмет неясных очертаний. Впрочем, при более внимательном взгляде обнаружилось, что это человек, по-видимому, ин¬ деец, но только в каком-то чудном головном уборе. Опаса¬ ясь подвоха или военной хитрости, оба приятеля удвоили внимание и глаз не сводили с пловца. — Он чтогто толкает перед собой, а голова — ну в точ¬ ности дрейфующий куст, — сказал Джаспер. — Все это их шаманские штучки, мой мальчик, но пусть это тебя не смущает, христианская честность востор¬ жествует над их подколодной хитростью. По мере того как пловец приближался, оба наблюдателя стали уже сомневаться в верности своего первого впечат¬ ления, и, только когда он проплыл две трети разделявшего их расстояния, глаза у них наконец открылись. — Да это же Великий Змей, честное слово! — восклик¬ нул Следопыт, заливаясь счастливым смехом, восхищенный удавшейся хитростью своего друга. — Привязал к голове целый сад, сверху пристроил порошницу, а ружье прито¬ рочил к бревну и гонит перед собой. Ах ты, мой милый! Каких только мы с ним не устраивали проказ под носом у проклятых мингов, жаждавших нашей крови, еще в окре¬ стностях Тайя и на большой дороге. — А вдруг это не Змей, Следопыт! Я не вижу на этом лице ни одной знакомой черточки! — Сказал тоже! Какие могут быть черточки у индейца! Нет, нет, мой мальчик, все дело в раскраске, а эти цвета ты увидишь только у делавара. Это его боевая раскраска, Джаспер, все равно-как на твоем судне, что на озере, поло¬ щется флаг с крестом святого Георгия г, а у французишек 1 Старый английский флаг: красный крест на белом поле. 75

развевается по ветру грязная салфетка с пятнами от рыбь¬ их костей и жареной дичины. Вон и глаза видать, мой ми¬ лый, и это глаза нашего вождя. Но, Пресная Вода, как ни свирепо горят они в бою и как ни тускло мерцают, выгля¬ дывая из-за листьев, — тут Следопыт легонько, но вырази¬ тельно коснулся пальцем рукава собеседника, — мне слу¬ чалось видеть, как из них градом катились слезы. Верь мне: несмотря на красную кожу, у него есть душа и сердце, хотя его душа и сердце устроены не так, как у белого че¬ ловека. — Всякий, кому знаком вождь, никогда в этом не со¬ мневался. — Но я-то знаю, — возразил Следопыт с гордостью. — Ведь мы с ним делили горе и радость; как бы тяжко ни карала его судьба, он никогда не терял мужества; и знал, этакий проказник и бедокур, что женщины его племени любят веселую шутку. Но что это я разливаюсь соловьем, словно городская кумушка перед соседками! У Змея острый слух. И не то чтоб он на меня рассердился: Змею известно, как я его люблю и всегда хвалю за спиною. Но душа у делавара стыдливая, и, только посаженный на кол, он сквернословит, как последний грешник. Тут Змей доплыл до берега — как раз к тому месту, где сидели оба его дружка, — видно, он еще на том берегу углядел их; выйдя из воды, он только встряхнулся, как собака, и издал свое обычное: «У-у-ух!» Глава VI Все перемены — дело рук творца, Мир — воплощенный бог. Джеймс Томсон, «Гимн» Когда вождь вышел на берег, Следопыт обратился к не¬ му на его родном наречии. — Хорошо ли это, Чингачгук, — сказал он с укориз¬ ной, — одному ввязываться в драку с дюжиной мингов! Правда, «оленебой» обычно меня слушается, но попасть в цель на таком расстоянии не просто, тем более что у этого нехристя только и видно было над кустами, что голову да плечи, и менее опытный стрелок мог бы промахнуться. Не 76

мешало бы тебе об этом подумать, вождь, не мешало бы подумать! — Великий Змей — могиканский воин; на военной тро¬ пе он видит только врагов. Воды еще не начинали течь, а его отцы уже колотили мингов. — Я знаю твою натуру, я знаю твою натуру и уважаю ее. Никто никогда не услышит от меня жалоб на то, что краснокожий верен своей натуре, но осмотрительность так же подобает воину, как и храбрость: ведь, если бы эти чер¬ ти ирокезы не глядели на своих товарищей, упавших в воду, тебе бы несдобровать. — Что это делавар затеял? — воскликнул Джаспер, за¬ метив, что Чингачгук круто повернулся и опять пошел к реке с явным намерением снова полезть в воду. — Уж не рехнулся ли он и не собирается ли плыть назад за какой- нибудь забытой пустяковиной? — Ну нет, это на него не похоже; обычно он так же осмотрителен, как и храбр, и только давеча на него что-то нашло и он забыл и думать о себе... Послушай, Джаспер, — добавил Следопыт, отводя юношу в сторону в ту самую минуту, как плеск воды поведал им, что индеец бросился вплавь, — послушай, парень: Чингачгук не белый человек и не христианин, как мы с тобой, а могиканский вождь: у него свои законы и обычаи; и если ты водишься с людьми, которые не всем на тебя похожи, умей уважать чужую на¬ туру и чужой нрав. Королевский солдат ругается и пьет, и было бы напрасной тратой времени стараться его испра¬ вить; ребенок падок на сладости, а женщина — на наряды, и бороться с этим бесполезно; натуру же индейца и его по¬ вадки еще труднее побороть, и, надо думать, бог создал его для некой мудрой цели, хотя ни мне, ни тебе в этих тонко¬ стях не разобраться. — Что бы это значило? Гляди, делавар подплыл к тру¬ пу, который выбросило на камень. Ради чего ой идет на такую опасность? — Ради чести, ради славы, ради доблестного подвига, все равно как знатные джентльмены за морем оставляют свои уютные дома, где им, как говорится, только птичьего молока не хватает — я имею в виду не маменькиных сын¬ ков, конечно, — и бросают все, чтобы ехать сюда бить дичь и колошматить французов. — A-а, понимаю: твой приятель отправился за скаль¬ пом! 77

— Это его цель в жизни, пусть ею тешится. Мы, белые, не станем увечить мертвого врага; ну, а в глазах красно¬ кожего это великая честь. Верь не верь, Пресная Вода, а я знавал белых людей с громкими именами и немалыми до- отоинствами, у которых были еще более странные представ¬ ления о чести. — Дикарь останется дикарем, Следопыт, с кем бы он ни водил компанию. — Это только так говорится, парень; как я сказал, у белых тоже бывают странные представления о чести, про¬ тивно разуму и божьей воле. Я много думал об этом один в лесной тиши и пришел к выводу, мой мальчик, что уж раз миром правит провидение, значит, людям их наклон-* ности даны для мудрой и разумной цели. Кабы индейцы были никчемный народ, бог не создал бы индейцев. Я иной раз думаю: если б удалось нырнуть на самое дно и загля¬ нуть в корень вещей, оказалось бы, что даже племена мин- гов созданы для разумной и благой цели, хотя, призна¬ юсь, у меня не хватает смекалки догадаться, для какой именно. — Змей чересчур рискует, чтобы добыть скальп, — боюсь, это плохо кончится. — Но* он не так смотрит, Джаспер. Для него один- единственный скальп значит больше, чем целое поле сра¬ жения, усеянное трупами, — вот как он представляет себе войну и честь солдата! Помнишь молодого капитана шестидесятого полка? В нашей последней стычке он жизни не пожалел, чтобы захватить у французов трехфунтовую пушку, считая это для себя делом чести; а я знавал совсем молоденького прапорщика — истекая кровью, он завернул¬ ся в полковое знамя да так и затих, бедняга, воображая, что ему лежится мягче, чем на бизоньих шкурах. — Что ж, удержать знамя — это, я понимаю, заслуга! — А для Чингачгука скальп врага — его полковое зна¬ мя. Он сохранит его и будет показывать еще и детям своих детей... Впрочем... — Тут Следопыт осекся и, грустно пока¬ чав головой, раздумчиво добавил: — Бедняга! На старом стволе не осталось ни единого ростка! Нет у могиканина детей, что порадовались бы его трофеям, нет и племени, ко¬ торое чтило бы его дела. Один как перст на свете — и хра¬ нит верность взглядам, в которых его растили и воспитали. Согласись, Джаспер, в этом есть что-то честное и достойное уважения, какая-то настоящая порядочность. 78

В толпе ирокезов послышались возмущенные крики, за которыми последовала частая ружейная пальба. Неприя¬ тельским воинам так не терпелось отнять у делавара его жертву и помешать его намерению, что человек двенадцать бросились в воду, а кое-кто доплыл даже футов за сто до кипящей быстрины, точно и в самом деле рассчитывал до¬ браться до торжествующего врага. Однако Чингачгук, хладнокровно внимая угрозам, про¬ клятьям и пению пуль, от которых он, казалось, был заго¬ ворен, с привычной ловкостью продолжал свою работу. Но вот он ее закончил и, размахивая трофеем, издал победный клич, прозвучавший так неистово и дико, что еще долгую минуту своды молчаливого леса и глубокая долина, проло¬ женная быстрым течением реки, полнились ужасными воплями, и бедняжка Мэйбл поникла головой в неудержи¬ мом страхе, а у ее дядюшки мелькнуло желание бежать без оглядки. — Такого мне еще не приходилось слышать от этих из¬ вергов! — воскликнул Джаспер, с ужасом и отвращением затыкая уши. — Для индейцев это музыка, мой милый, это их бара¬ бан и флейта, их трубы и литавры. Они, должно быть, лю¬ бят эти звуки, пробуждающие в них свирепые и кровожад¬ ные чувства, — спокойно ответил Следопыт. — Мальчиш¬ кой я тоже их боялся, а теперь они для меня — что свист козодоя или крики пересмешника. Эти вопли уже не дей¬ ствуют мне на нервы, хотя бы здесь собралось несметное множество этих орущих чертей — отсюда и до самого гар¬ низона. Я не хвалюсь, Джаспер, а просто хочу сказать, что только слабые люди поддаются действию криков. Так мож¬ но запугать женщин и детей, но не зрелых мужчин, разве¬ дывающих лесную чащу и лицом к лицу встречающих вра¬ га. Надеюсь, Змей теперь доволен, вон он идет со скальпом у пояса. Джаспер отвернулся, чтобы не видеть делавара, выхо¬ дившего из реки, — такое отвращение внушил юноше этот его последний подвиг; Следопыт же смотрел на друга с невозмутимостью философа, умеющего не замечать того, что представляется ему мелким и неважным. Направля¬ ясь за кусты, чтобы выжать одежду и перезарядить ружье, делавар с торжеством посмотрел на товарищей, й на этом эпизод, так всех взволновавший, был закончен. — Джаспер, — сказал Следопыт, — сходи-ка за масте¬ 79

ром Кэпом, позови его сюда к нам. Время не терпит, а нам надо еще посоветоваться, как быть дальше, — ведь минги не будут сидеть сложа руки, а непременно что-нибудь пред¬ примут. Молодой человек отправился за Кэпом, и вскоре все чет¬ веро мужчин собрались на берегу, чтобы выработать общий план действий: с того берега их не было видно, тогда как сами они внимательно следили за противником. День клонился к вечеру, и надвигавшаяся ночь обеща¬ ла быть темнее обычного. Солнце уже село, и густые сумер¬ ки средних широт должны были смениться непроглядной тьмой. На это, собственно, и возлагали надежды наши пут¬ ники, хотя и здесь таилась опасность — ведь тот самый мрак, который должен был благоприятствовать их спасе¬ нию, грозил скрыть от них коварные маневры врага. — Друзья, — сказал Следопыт, — нам надо спокойно обдумать наши планы, чтобы каждый знал, что ему пред¬ стоит делать в соответствии с его способностями и опытом. Спустя какой-нибудь час в лесу будет стоять тьма кромеш¬ ная, и, если мы хотим еще сегодня добраться до гарнизона, нам надо воспользоваться этим преимуществом. Что ска¬ жете вы, мастер Кэп? Хоть вы не самый из нас опытный по час^и лесных походов и сражений, ваш возраст дает вам право первым говорить на таком совете. — Не забывайте, Следопыт, что я близкий родственник Мэйбл, с этим тоже надо считаться. — Ну, как сказать, как сказать... Неважно, чем вызва¬ но уважение и сердечная склонность — родственными чув¬ ствами или свободным предпочтением ума и сердца. Я не буду говорить от имени Змея — ему уже не пристало ду¬ мать о женщинах, — но мы с Джаспером готовы грудью стать за сержантову дочку против мингов, как это сделал бы ее храбрый отец. Скажи, мальчик, разве я не правду говорю? — Мэйбл может на меня рассчитывать, я отдам за нее всю мою кровь, до последней капли, — ответил Джаспер сдавленным от волнения голосом. — Ладно, ладно, — сказал дядюшка. — Не будем об¬ суждать этот вопрос, я вижу, все вы готовы постоять за молодую девушку, и ваши дела докажут это лучше всяких слов. По моему суждению, все, что от нас требуется, — это погрузиться на судно, как только стемнеет, чтобы неприят тельские дозорные нас не увидели, а затем идти к гавани 80