Уортон, с трудом сдерживая смех.— Многочисленные обя¬ занности помешали ему сегодня позаботиться о своем ко¬ стюме. — Прошу прощения, сэр,— сказал полковник, не¬ уклюже стаскивая с себя мундир и показывая свою, как он выразился, раненую руку. — Сэр,— сухо заметил Ситгривс,— если диплом Эдин¬ бургского университета, практика в ваших лондонских госпиталях, ампутация нескольких сот рук и ног, все¬ возможные операции, осененные светом науки, а также чистая совесть и полномочия Континентального конгресса могут сделать человека хирургом, то хирург к вашим услугам. — Прошу прощения, сэр,— церемонно повторил пол¬ ковник,— капитан Уортон уже указал мне на мою ошибку. — За что приношу капитану Уортону благодарность,— сказал доктор и начал раскладывать свои инструменты с невозмутимостью, от которой полковнику стало холодно. — В какое место вы ранены, сэр?.. Всего только эта пустяковая царапина на плече! Каким образом вас ра¬ нили? — Мятежный драгун ударил меня саблей.,— с надмен¬ ным видом ответил полковник. — Не может быть! Даже прикосновение сабли крот¬ кого Джорджа Синглтона не оказалось бы таким без¬ обидным.— Ситгривс достал из кармана кусочек пластыря и залепил ранку на плече офицера.— Вот и все. Этого до¬ статочно для вашей цели, сэр; уверен, что больше от меня ничего не потребуется. — Какова же, по-вашему, моя цель, сэр? — Отправить депешу, чтоб вас занесли в списки ране¬ ных,— спокойно ответил доктор,— и можете добавить, что перевязала вам раны старая баба — любая старуха вполне справилась бы с этим! — Удивительно странная манера разговаривать! — пробормотал полковник. Тут вмешался капитан Уортон. Он объяснил доктору, что полковник Уэлмир неудачно выразился, потому что был рассержен и страдал от боли. Капитану отчасти уда¬ лось умаслить оскорбленного хирурга, и тот в конце кон¬ цов согласился продолжить осмотр раненого, у которого оказались лишь ссадины от падения. Ситгривс быстро за¬ лепил их пластырем и исчез. 5°9

Отдохнув и собравшись с силами, кавалеристы начали готовиться к отходу на намеченную позицию, а капитан Данвуди занялся размещением пленных. Ситгривса он решил оставить в доме мистера Уортона для наблюдения за Синглтоном. Генри попросил также позволения оста¬ вить в «Белых акациях» под честное слово и полковника Уэлмира. Данвуди охотно согласился, а так как остальные пленные были простыми солдатами, их, не мешкая, со¬ брали и под сильным конвоем отправили в тыл. Вскоре тронулись в путь и драгуны. Пехотинцы разделились на небольшие группы и в сопровождении конных патрулей рассыпались по всей окрестности, чтобы образовать цепь от вод Зунда до Гудзона. Простившись с обитателями «Белых акаций», Дан¬ вуди на мгновение задержался возле дома; ему не хоте¬ лось уходить, и он думал, что причиной тому было беспо¬ койство о раненом друге. Сердце, еще не огрубевшее в битвах, быстро пресыщается славой, если она куплена ценою человеческих жизней. Теперь, когда улеглось воз¬ буждение этого горячего дня и молодой человек остался один, он почувствовал, что есть на свете иные узы, кроме тех, что связывают воина непреклонными законами чести. Сознание долга не ослабело в нем, однако он ощутил, как силен соблазн. Кровь уже не кипела в нем, как во время боя. Суровое выражение его глаз мало-помалу смягчилось, и мысль о победе не давала удовлетворения, которое вознаградило бы за принесенные ей жертвы. Окидывая последним взглядом дом мистера Уортона, Данвуди пом¬ нил лишь о том, что там осталось все самое доротое его сердцу. Там он покинул друга юности, задержанного при обстоятельствах, грозивших его жизни и доброму имени. Там лежал тяжело раненный кроткий товарищ по ору¬ жию, сохранявший нежность и мягкость даже в жесто¬ ких утехах войны. Образ девушки, в тот день уже не вла ¬ девший безраздельно сердцем Данвуди, снова возник перед ним, и обаяние Френсис изгнало из его мыслей ее сопер¬ ницу — славу. Последний запоздалый воин скрылся за северным хол¬ мом, и майор неохотно повернул свою лошадь в том же направлении. В эту минуту Френсис, терзаемая беспокой¬ ством, тихонько вышла на террасу. Стоял ясный, тихий день, на безоблачном небе ослепительно сияло солнце. Шум, еще так недавно нарушавший покой долины, сме¬ 510

нился мертвой тишиной; казалось, людские страсти ни¬ когда не омрачали светлый пейзаж, открывшийся глазам девушки. Над полем висело одинокое облачко — то был сгустившийся дым битвы, но и оно постепенно растаяло, и над мирными могилами погибших не осталось и следов недавнего сражения. Волновавшие Френсис противоречи¬ вые чувства, тревожные переживания этого полного собы¬ тий дня представлялись ей теперь обманом расстроенного воображения. Она оглянулась и увидела исчезающую вда¬ леке фигуру того, кто был таким важным действующим лицом в этой картине. Иллюзия рассеялась: девушка узнала любимого человека; действительность воскресила в ней воспоминания, и они заставили ее уйти в комнату с такой же печалью в сердце, какую уносил с собой из до¬ лины Данвуди. Глава IX Окинув горы быстрым взглядом, Он притаился. Где-то рядом Раздался вдруг протяжный крик — Враги спешили,— в тот же миг Он быстро пересек поляну И, продолжая неустанно Бежать, спасаясь от удара, Достиг долины Юэм-Вара. Вальтер Скотг Отряд капитана Лоутона неотступно следовал за отхо¬ дившими к своим судам англичанами, но удобного случая для нападения на них не представлялось. Опытный офи¬ цер, заменивший полковника Уэлмира, слишком хорошо знал силы американцев, чтобы спуститься со скалистых высот, пока не приблизился морской берег. Прежде чем предпринять этот опасный спуск, он построил своих сол¬ дат в плотное каре, внешние стороны которого ощетини¬ лись штыками. Горячий капитан Лоутон прекрасно пони¬ мал, что при таком построении противника кавалерии не удастся его атаковать, и ему волей-неволей приходилось идти за англичанами, не имея возможности остановить их медленное, но верное движение к побережью. Небольшая шхуна, сопровождавшая их от Нью-Йорка, стояла непода¬ леку, и ее пушки были наведены на берег. У капитана 511

Лоутона хватило рассудительности понять, что было бы безумием бороться с отрядом, сочетавшим силу с дисцип¬ линой, и англичане беспрепятственно погрузились на свои суда. Драгуны до последней минуты оставались на берегу, потом неохотно повернули назад, к своему глав¬ ному корпусу. Отряд Лоутона снова появился на южном крае долины, когда уже начало темнеть и вечерний туман становился все гуще. Удобства ради всадники двигались медленно, растянувшись цепочкой. Капитан ехал впереди бок о бок с лейтенантом Томом Мейсоном, и они беседовали по ду¬ шам; тыл замыкал молодой корнет, мурлыкая песенку и думая о том, как приятно будет после утомительного дня растянуться на соломе. — Так она и вас покорила? — спросил капитан.— Она с первого взгляда произвела на меня впечатление; это лицо не скоро забудешь. Клянусь, Том, такой выбор де¬ лает честь вкусу майора. — О, этот выбор сделал бы честь всему нашему полку! — с восторгом воскликнул лейтенант.— Такие го¬ лубые глаза могут легко пристрастить человека к более деликатным занятиям, чем наши. Сознаюсь, я вполне до¬ пускаю, что такая красотка даже меня могла бы заста¬ вить бросить палаш для штопальной иглы и сменить муж¬ ское седло на дамское. — Да это бунт, сэр, это бунт! — крикнул, смеясь, ка¬ питан.— Как, Том Мейсон осмеливается соперничать с блестящим, веселым, обожаемым и вдобавок богатым майором Даивуди?! Вы лейтенант кавалерии, у которого только и есть, что лошадь, да и та не из лучших! А вот ваш капитан — тот крепок, как дуб, и живуч, как кошка! — Однако,—возразил, улыбаясь, лейтенант,— и дуб можно расколоть, а старая кошка подохнет, если будет часто так бешено кидаться в атаку, как вы сегодня утром. А что, если вас несколько раз стукнет такая кувалда, ка¬ кая опрокинула вас сегодня на спину? — И не вспоминайте, дорогой Том! При одной мысли об этом у меня трещит башка,— ответил капитан Лоутон, пожимая плечами.— Я называю это — вызывать прежде времени ночь. — Ночь смерти? — Нет, сэр, ночь, которая следует за днем. Я увидел 512

мириады звезд, чего никогда не увидишь при свете дня. Наверное, я остался в живых, к вашему удовольствию, только благодаря толстой треуголке, хоть я и живуч, как кошка. — Весьма обязан вашей треуголке,— сухо сказал Мейсон, — а может, и изрядной толщине вашего черепа. — Ладно, Том, ладно! Вы признанный шутник, и я не стану притворяться, что сержусь на вас,— добродушно сказал Лоутон.— Лейтенанту капитана Синглтоиа, оче¬ видно, повезло сегодня больше, чем вам. — Надеюсь, мы оба будем избавлены от неприятности получить повышение ценою смерти товарища и друга,— мягко заметил Мейсон,— ведь Ситгривс сказал, что Сингл¬ тон останется жив. — От всего сердца надеюсь на это! — воскликнул Лоутон.— Я еще не встречал такого смелого безбородого юнца, как он. Меня удивляет, однако, что солдаты устояли, хотя мы с Синглтоном упали одновременно. — Мне бы следовало поблагодарить вас за компли¬ мент,— сказал, смеясь, лейтенант,— да скромность не по¬ зволяет. Я пытался остановить их, но безуспешно. — Остановить! — рявкнул капитан.— Разве остано¬ вишь солдат во время атаки? — Я полагал, что они бегут не туда, куда надо. — Вот как! Значит, наше падение заставило их сде¬ лать крутой поворот? — Может быть, и так, а может, они повернули, боясь, как бы самим не упасть. Однако, пока майор Данвуди нас не собрал, в наших рядах был удивительный беспорядок. — Данвуди! Да ведь майор гнал немцев что было мочи! — Значит, тогда он уже прогнал их. Майор примчался с двумя отрядами, проскакал между нами и неприятелем и с тем грозным видом, какой у него всегда бывает в пылу сражения, выстроил нас так быстро, что мы и ахнуть не успели. Вот тогда-то,— с живостью добавил лей¬ тенант,— мы и загнали Джона Булла в кусты. Ну и слав¬ ная была атака! Мы их били в хвост и в гриву, пока не разгромили. — Черт побери! Какое зрелище я пропустил! — Вы проворонили все от начала до конца. — Да,— со вздохом сказал капитан,— для меня и бед¬ няги Синглтона все это пропало. Однако, Том, что скажет 513

этой белокурой девице сестра Джорджа Синглтона, когда приедет в белый коттедж? — Ничего не скажет. Она повесится на своих подвяз¬ ках,— заявил лейтенант. — Я отношусь с должный уважением к начальству, но чтобы два таких ангела достались одному человеку — это более чем несправедливо, если только он не турок и не индус. — Да, да,— тотчас откликнулся капитан,— майор вечно проповедует молодежи мораль, но сам он порядоч¬ ный повеса. Вы заметили его слабость к этому перекре¬ стку в долине? Если бы я дважды останавливался со своим отрядом в одном и том же месте, все поклялись бы, что там поблизости какая-то юбка. — Ну, вас-то весь корпус знает. — Ладно, Том, привычка чернить людей неизлечима, однако...— Капитан вдруг рванулся вперед и стал всмат¬ риваться в темноту.— Что там за зверь бежит через поле справа от нас? — Это человек,— сказал Мейсон, пристально глядя перед собой. — Судя по горбу, это дромадер,— добавил капитан, не спуская глаз со странного силуэта. Внезапно свернув с дороги, он закричал: — Это Гарви Бёрч! Взять его живым или мертвым! Только Мейсон и несколько ехавших впереди драгун разобрали слова капитана, но его возглас услышал весь отряд. Человек десять во главе с лейтенантом понеслись вслед за неистовым Лоутоном, да с такой быстротой, что у преследуемого не осталось никакой надежды на спа¬ сение. Пока, не стемнело, Гарви Бёрч благоразумно сохранял свою позицию на утесе, где его заметил проезжавший мимо Генри Уортон. С этой высоты разносчик видел все, что происходило в тот день в долине. С бьющимся серд¬ цем наблюдал он за отходом частей, которыми командо¬ вал Данвуди, и нетерпеливо ожидал ночи, когда можно будет отправиться домой, не подвергаясь опасности. Когда стемнело, он пустился в дорогу. Однако он не про¬ шел и четверти пути, как его чуткое ухо уловило топот приближающихся коней. Доверившись сгущающейся тьме, Бёрч все же пошел дальше. Он двигался быстро, приги¬ баясь к земле, в надежде, что его не заметят. Капитан 514

Лоутон был увлечен разговором с лейтенантом, и его глаза не бегали, как обычно, по сторонам; между тем раз¬ носчик, угадав по звуку голосов, что самый страшный его враг проехал мимо, забыл об осторожности и вы¬ прямился, чтобы идти быстрее. В тот миг, когда его фи¬ гура выросла над затененной землей, его обнаружили, и началась погоня. Бёрч понял, что беда неминуема; кровь застыла у него в жилах, ноги его подкосились, и на мгно¬ вение он почувствовал себя совершенно беспомощным. Но только на мгновение. Бросив тюк и машинально под¬ тянув пояс, разносчик пустился бежать. Он знал, что стоит ему очутиться на опушке леса, и преследователи уже не увидят его. Это ему удалось, и он напряг все своп силы, чтобы проскользнуть в чащу, но тут несколько дра¬ гун, проскакав на небольшом расстоянии слева, отрезали ему путь. Когда они приблизились, Бёрч бросился на землю, и они пронеслись, не заметив его. Однако долго оставаться в таком положении было чересчур опасно. Он поднялся, все еще держась в тени деревьев; он слышал, как драгуны призывали друг друга искать хорошенько, и что есть духу помчался вдоль опушки, в сторону, про¬ тивоположную той, куда двигались солдаты. Шум погони слышали все, но никто, кроме драгун, гнавшихся за Бёрчем, толком не понял приказа Лоутона. Задние так и не знали, что от них требуется, а молодой корнет, замыкавший тыл, нетерпеливо расспрашивал со¬ седнего драгуна, в чем, собственно, дело, как вдруг не¬ подалеку от них какой-то человек одним прыжком пере¬ скочил через дорогу. В ту же секунду по долине про¬ гремел зычный голос капитана Лоутона: — Это Гарви Бёрч! Взять его живым или мертвым! Огонь пятидесяти пистолетных выстрелов осветил местность, и со всех сторон вокруг головы разносчика просвистели пули. Отчаяние сжало сердце беглеца, и он горестно воскликнул: — Травят, как дикого зверя! Жизнь со всеми ее тяготами представилась ему невы¬ носимым бременем, и он уже готов был сдаться. Однако природа взяла верх: Бёрч имел все основания опасаться, что, если его схватят, его не ожидает даже видимость суда — однажды он уже был приговорен к смерти и из¬ бежал ее лишь благодаря хитрой уловке, по теперь, всего вероятнее, утреннее солнце озарит своими лучами его 515

позорную казнь. Эта мысль, а также приближающийся топот коней заставили его сделать над собой усилие, и он снова побежал. К счастью для Бёрча, перед ним оказались случайно уцелевшие среди разрушений войны обломки стены и примыкающий к ней деревянный забор. Разнос¬ чик едва успел перекинуть через него свои усталые ноги, как к другой стороне забора подскакали двадцать его преследователей. Однако лошади отказывались взять в темноте этот барьер — они становились на дыбы, и всадники посылали им проклятия. Во время этой сумя¬ тицы Бёрч разглядел холм, на вершине которого он мог бы оказаться в полной безопасности. Сердце разносчика радостно забилось, но тут снова прогремел голос Лоутона, приказавшего своим солдатам расступиться. Прика¬ зание было выполнено, и бесстрашный воин карьером поскакал к забору, вонзил в коня шпоры и перемах¬ нул через преграду. Восторженное «ура» и громкий тойот достаточно ясно говорили Бёрчу, как велика опасность. Казалось, последние силы покинули его, и участь его была уже решена. — Стой, или смерть тебе! — прозвучало у Гарви над головой. Он бросил испуганный взгляд через плечо и увидел на расстоянии шага от себя человека, страшнее которого для него никого не было. При свете звезд он разглядел подня¬ тую руку и грозную саблю. Сердце Гарви сжалось от страха, усталости и отчаяния, и он упал Лоутону под ноги. Лошадь споткнулась о распростертое тело разносчика и вместе с всадником рухнула на землю. С быстротой молнии Гарви вскочил и вырвал саблю у ошеломленного драгуна. Жажда мщения — естественная человеческая страсть, и очень немногие отказывают себе в удовольствии поступить с обидчиком так, как тот поступил бы с ним; однако кое-кто знает, что куда сладостнее воздавать доб¬ ром за зло. Все пережитые Бёрчем обиды с поразительной ясно¬ стью пронеслись перед его мысленным взором. На мгно¬ вение злой демон овладел им, и он взмахнул могучим оружием; однако оно тут же опустилось, не причинив ни¬ какого вреда офицеру, который уже пришел в себя, но был безоружен. И разносчик исчез за выступом благоде¬ тельной скалы. — Сюда, на помощь капитану Лоутону! — крикнул 516