Пока гребцы готовили шлюпки, адмирал и Луис про¬ хаживались по песчаному берегу и вели серьезный раз¬ говор. — Вы видите, что мне приходится выносить, какие трудности преодолевать, чтобы добиться даже такой ме¬ лочи!—грустно, хотя и без горечи заметил Колумб.— Быть генуэзцем — преступление, бедняком — вдвойне, а говорить и думать не то, что думают другие, — смертный грех. Но настанет день, граф де Льера, когда Генуя будет гордиться тем, что была родиной Христофора Колумба, и когда ваша надменная Кастилия будет оспаривать у нее эту честь! Вы богаты и знатны от рождения, юный мой сеньор, и вы не торопитесь вступать на путь великих дел, которые приведут вас к славе. Но я отягощен годами, го¬ лова моя поседела от времени и страданий, и мне больно думать, что я только приступил к осуществлению того, что заставит людей помнить мое имя. — Что делать, сеньор, так уж ведется на этом свете! Люди способные, но незнатные стараются возвыситься до положения, которое бы соответствовало их достоинствам, а те, кто всё имеет от рождения, часто довольствуются по¬ четом и славой, завоеванными их предками. Чему же тут удивляться? Так уже заведено, и такова человеческая на¬ тура. — Вы правы, Луис, но одно дело — философия, а дру¬ гое — действительность. Вы прямой и бесстрашный юно¬ ша, Луис, вас не пугали ни мечи мавров, ни насмешки испанцев — и тем и другим вы отвечали с одинаковым мужеством. Скажите же мне сейчас, неужели вы, касти¬ лец, считаете меня хуже ваших соотечественников только потому, что я родился в Генуе? . — Наоборот, сеньор, если Геную представляет Хри¬ стофор Колумб, а Кастилию — всего лишь Луис де Боба- дилья! — со смехом ответил юноша. — Добро бы так! Но вы слышали, что думает обо мне жена этого матроса Пепе? Вы держитесь того же мне¬ ния? — А что вы хотите, сеньор Христофор? Люди всюду одинаковы, и у нас, и в Италии, и в Англии. Каждый во¬ ображает, что он лучше своих соседей! От этого никуда не уйдешь. — Я задал вам прямой вопрос, Луис, и не годится отвечать на него отговорками. 179

— Не надо смешивать честный, но вежливый ответ с уклончивым. Мы, кастильцы, считаем себя смиренными и преданными слугами божьими и потому воображаем, будто одни мы безупречны, а все остальные погрязли в пороках. Но клянусь святым Яго, одной такой королевы, как донья Изабелла, и одной такой девушки, как Мерсе¬ дес де Вальверде, вполне достаточно, чтобы возгордиться своей нацией! — Такая преданность своей королеве и своей возлюб¬ ленной вдвойне похвальна, — с грустной усмешкой заме¬ тил Колумб. — Видно, этим мне и придется удовлетво¬ риться вместо ответа. Но пусть я не кастилец! Сам Гус¬ ман не отважился отправиться в Катай, и королевский дом Трастамары вынужден был прибегнуть к услугам ге¬ нуэзца! Провидение выбирает своих слуг, не считаясь с их родом и племенем. Посмотрим, посмотрим, юный мой сеньор, что скажет восхищенное человечество через ка¬ кие-нибудь три месяца! — Сеньор адмирал, я от души надеюсь, что мы до¬ стигнем острова Сипанго и царства великого хана! А если нет... Мы не отступали перед трудностями и невзгодами, хватит у нас сил и на то, чтобы пережить разочаро¬ вание! — Разочарования не будет, дон Луис! — возразил адмирал. — Тем более сейчас, когда нас поддерживает ко¬ ролева и когда у меня есть три добрые каравеллы! Я так же уверен, что мы дрстигнем Катая, как капитан, какого^ нибудь парусника, идущего с Мадейры в Лиссабон. — Я не сомневаюсь, сеньор Колумб, что вы соверши¬ те все, что только под силу опытному мореплавателю. Од¬ нако разочарование — наш общий удел, и разумнее зара¬ нее готовиться к худшему. — Я вижу путь в Индию так же ясно, как солнце, заходящее вон за те холмы! Семнадцать лет, Луис, он представлялся мне столь же отчетливо, как суда на реке, как Полярная звезда на небе, и у меня нет сомнений. Ко¬ нечно, разумнее готовиться к худшему, ибо от разочарова¬ ний не убережешься, в этом я убедился за долгие годы, когда все мои надежды рушились одна за другой. Порой мне внимали государи, сановники и князья церкви, а потом снова все отворачивались от меня, называли пус¬ тым мечтателем, у которого нет ни разума, ни доказа¬ тельств... 180

— Клянусь моим новым покровителем, святым Пед¬ ро, — прервал его Луис, — поистиие у вас была не слад¬ кая жизнь, сеньор адмирал, во всяком случае последние годы! Представляю, с каким чувством вы ждете начала плавания! — Если вы думаете, что в этот решительный час я тревожусь и сомневаюсь, значит, вы не знаете, что такое вера и убежденность, Луис, — возразил Колумб. — Сегод¬ ня самый счастливый день моей жизни после стольких мучительных лет! Пусть силы наши невелики, пусть наши суда — всего лишь хрупкие и легкие скорлупки, — с их помощью мы откроем дорогу к тому светочу, который до сих пор был от нас сокрыт. И тогда слава Кастилии за¬ тмит славу всех королевств! — Вы должны сожалеть, сеньор Колумб, что вся эта грядущая слава достанется Кастилии, а не вашей родной Генуе, которая отвергла ваш великодушный дар и не под¬ держала столь благородный замысел. — Да, это меня печалит, Луис. Ведь не так-то просто на склоне лет покинуть родину и искать пристанища где- то на чужбине! Тяжко это даже для нас, моряков, которые не столь привязаны к своему дому, как те, кто никогда не покидает суши. Но о Генуе я не хочу думать! Если дети должны любить и уважать своих родителей, то и родители обязаны защищать и пестовать своих детей. Когда же мать забывает о своих обязанностях, детям остается одно: искать защиты и пропитания у чужих людей. Генуя была для меня неласковой матерью. Ничто не заставит меня поднять на нее меч, но я ей больше ничего не должен! Впрочем, когда речь идет о столь великой цели, не все ли равно, кто тебе поможет в ее достижении? Трудно возне¬ навидеть свою родину, но, когда она к тебе несправедлива, можно ее разлюбить. Это чувство взаимно. Если страна тебя не защищает, если она не уважает твои мысли и твои права, тем самым она освобождает своего подданно¬ го от его обязанностей. Что посеешь, то и пожнешь! По¬ этому отныне моя государыня — донья Изабелла, а моя родина — Кастилия! В это время со шлюпки крикнули, что все готово, и оба "путешественника поспешили занять свои места. Нужно было обладать всей глубиной убежденности Колумба и его пылким характером, чтобы с восторгом 181

говорить о том, что наконец-то он получил средства для осуществления своего великого замысла. Особенно, если рассудить здраво, что это были за средства! Мы уже упрминали названия трех его кораблей —- «Пинта», «Санта-Мария» и «Нинья» — и вкратце о них говорили. Но, чтобы читатель составил себе более полное представление о славном подвиге Колумба, не лишним будет описать эти суда подробнее, особенно то, на кото¬ ром должны были плыть сам адмирал и Луис де Боба- дилья. Разумеется, это была «Санта-Мария», превосходившая следующую за ней по грузоподъемности «Пинту» почти вдвое. Ее подготовили лучше других из уважения к адми^ ралу и позаботились создать на ней все возможные удоб¬ ства. Судно было палубное, каюта адмирала, или, как бы мы сейчас сказали, ‘полуют1, находилась на корме, «Санта-Мария» нисколько не походила на современные суда, легкие и гармоничные, с высокими мачтами и низ¬ кой кормой. Кроме кормовой двухъярусной надстройки, на ней была еще одна, носовая, или полубак2, но и та и другая отличались нелепой громоздкостью. Каюта называ¬ лась «замком», она и в самом деле напоминала средневе¬ ковую крепость; полубак, где ютилась большая часть команды, был несоразмерно велик, он занимал чуть ли не треть каравеллы. Тем, кто никогда не видел кораблей, на которых евро¬ пейцы плавали всего каких-нибудь сто лет назад, трудно себе представить, чтобы столь маленькое суденышко мог¬ ло благополучно пересечь океан. Однако это объяснимо. Мпогие помнят очень старые парусники, отличавшиеся такими же особенностями, а некоторые нам довелось ви¬ деть собственными глазами. Борта их корпусов в верхней части имели уклон внутрь, вследствие чего корабли вверху были почти на четверть уже, чем в средней по высоте, самой широкой части. Благодаря такой предосторожности высокая надводная часть не представляла особой опасно¬ сти, а так как каравеллы были по большей части коротки¬ ми судами, легко всходившими на волну, то они вполне 1 Полуют — надстройка на кормовой палубе, то есть на юте. 2 Полубак — надстройка на носовой палубе, то есть на баке* 182

основательно считались хоть и не быстроходными, зато надежными судами. Хотя их и называют кораблями*, их вооружение не походило на парусное вооружение современных кораблей, к тому же корабли XV столетия не обязательно имели то же число мачт, что и корабли XIX столетия. Слово «кара¬ велла» обозначало судно вообще, независимо от его кон¬ струкции или парусного вооружения. Поэтому она была кораблем не в том смысле, который мы обнаружим, когда обратимся к более точной классификации моряков. Многие недоумевают, почему два остальных судна, участвовавших в этом удивительном плавании, были бес¬ палубными. Однако не следует забывать, что в те вре¬ мена плавали главным образом вдоль побережья, а если и нужно было добраться до какого-либо острова, то все равно судно удалялось от берегов всего на несколько дней. Поэтому тогда, как и сейчас на юге Европы, моря¬ ки при первых же признаках непогоды укрывались в бли¬ жайшем порту. Никто не собирался бороться с бурями в открытом океане, и в палубах не было никакой нужды ни для безопасности судна, ни для защиты груза, ни для осо¬ бых удобств команды. Впрочем, пусть читатель не думает, будто на беспа¬ лубных судах вовсе не было никаких укрытий для груза и команды. На морских каравеллах тоже имелись кормо¬ вые и носовые надстройки, соединявшиеся переходами, а груз, чтобы предохранить его от воды, закрывали пару¬ синой. После всего сказанного даже неискушенному «сухо¬ путному» читателю должно быть ясно, с какими скудны¬ ми средствами собирался Колумб осуществить свое вели¬ кое предприятие. А опытного моряка их ничтожность и полное несоответствие с целью и возможными опасностя¬ ми должны просто поразить! Однако не следует думать, будто моряки тех времен считали эти средства совершен¬ но недостаточными. Если бы такие старые морские волки, как Пинсоны, не рассчитывали на благополучный исход плавания, они не стали бы добровольно рисковать соб¬ ственным судном, деньгами и жизнью. 1 «К о р а б л е м» в XIX веке называли суда, имевшие три мачты с прямыми (четырехугольными, устанавливавшимися попе¬ рек судна) парусами. 183

Глава XIV Там, где безбрежна моря синева, Свободен разум и душа жива; Где ветер свищет, пену с волн срывая, Владенья наши без конца и края. Байрон Едва ступив на палубу «Санта-Марии», Колумб ушел к себе, и в тот вечер Луису больше не довелось с ним по¬ говорить. Правда, в качестве адмиральского секретаря юный граф занимал часть той же самой каюты, однако великий мореплаватель был так занят последними приго¬ товлениями к отплытию, что ему нельзя было мешать. Почти до полуночи Луис расхаживал по палубе, мечтая о Мерседес, а когда вернулся к своей койке, то увидел, что Колумб уже спит крепким сном. Назавтра была пятница. Не мешает заметить, что са¬ мое великое и успешное плавание в истории человечества началось в пятницу, хотя моряки давно уже считают ее несчастливым днем и даже часто откладывают отплытие, опасаясь каких-то неведомых роковых последствий. Утром Луис вышел на палубу одним из первых, одна¬ ко, подняв глаза, увидел, что адмирал уже стоит на полу¬ юте, который играл роль запретного для всех остальных капитанского мостика. Отсюда адмирал наблюдал за хо¬ дом своей эскадры, управляя движением судов и отдавая приказы, здесь же он производил астрономические наблю¬ дения или просто прогуливался в часы досуга. Капитан¬ ский мостик «Санта-Марии» был невелик, всего футов одиннадцать в ширину и чуть поменьше в длину, зато он был обособлен и оттуда открывался хороший обзор. Как только адмирал — или дон Христофор, как его от¬ ныне называли, ибо назначение на эту высокую долж¬ ность давало ему права и привилегии дворянина, — как только дон Христофор заметил Луиса, он кивком пригла¬ сил юношу подняться наверх и стать рядом с ним. Хотя все силы малочисленной экспедиции в общей сложности уступали мощи одного небольшого современ¬ ного военного корабля, покровительство королевы, серьез¬ ность и достоинство самого Колумба и большинства его соратников, а также таинственность неведомой цели с са¬ мого начала придали всему предприятию характер особой 184.

значительно ста, никак не отвечавшей его весьма скром¬ ным средствам. Чтобы усилить свое влияние на склонных к недовольству матросов и внушить им уважение к сво¬ ему высокому званию, Колумб не допускал малейшей бли¬ зости между собой и экипажем. Он предвидел, что наста¬ нет день, и ему понадобится весь его авторитет, а потому уже сейчас отдавал приказы только через Пинсонов или своих кормчих. Опыт подсказывал Колумбу, что, когда люди на долгие месяцы заключены в тесное пространство корабля, заставить их выполнять свой долг и удерживать в повиновении можно, только строго соблюдая суборди¬ нацию. Поэтому он придавал особое значение тому, как к нему обращаются и как исполняют его приказы, зная, что от этого зависит его власть. В этом и заключается один из секретов корабельной дисциплины. Даже мятежникам можно внушить к себе уважение, а когда оно завоевано, никто уже не решится ослушаться человека, который на голову выше остальных на борту. Мы знаем множество случаев, когда просьба или поручение такого человека выполнялись безоговорочно, в то время как даже приказ капитана, не обладающего столь высоким авторитетом, ни на кого не действовал. — Сеньор Гутьерес, постарайтесь быть поблизости от меня! — громко сказал Колумб, называя Луиса тем име¬ нем, которое тот якобы скрывал как свое настоящее, на¬ зываясь просто Педро де Муньосом. Колумб знал, что на корабле всегда найдутся любите¬ ли подслушивать чужие разговоры, и хотел, чтобы юношу считали одним из приближенных короля. — Ваше место здесь! — продолжал он.— И здесь мы оба будем проводить большую часть времени, пока не до¬ плывем до Катая и не проникнем во владения великого хана. Отныне наш путь лежит только вперед, через океан¬ ский простор, и мы с него не свернем! С этими словами Колумб показал на развернутую на оружейном ящике карту и уверенно провел пальцем по проложенному курсу 1. На карте были изображены очертания Европы со все¬ ми известными тогда географическими подробностями и часть Африки примерно до берегов Гвинеи, за которой на¬ чинались неведомые земли — terra incognita для ученых 1 Курс корабля — его путь, нанесенный на карту. 185

того времени. Открытые несколькими поколениями ранее Канарские и Азорские острова тоже находились на своих местах. Зато вся западная часть Атлантического океана была украшена совершенно фантастическими контурами, которые должны были изображать восточное побережье Индии, а может быть, и Катая. Тут же был остров Сипан- го, или Япония, и еще группа каких-то островов, начер¬ танных главным образом по описаниям Марко Поло и его спутников. Благодаря любопытной случайности остров Сипанго на этой карте оказался примерно на той же долготе, что го¬ род Вашингтон, то есть тысячи на две лиг восточнее, чем на самом деле. Но, может быть, именно этот просчет Ко¬ лумба, неправильно определившего земную окружность, и спас его смелую экспедицию от неминуемого провала. Впервые с тех пор, как Луис решил отправиться вме¬ сте с Колумбом, в нем пробудился настоящий интерес к великому предприятию. Он живо склонился над незнако¬ мой картой. Только сейчас предстала перед ним вся гран¬ диозность цели генуэзца, только сейчас он понял, сколько тайн природы может быть раскрыто и какие огромные ре¬ зультаты могут быть достигнуты в случае успеха. — Клянусь святым Дженнаро Неаполитанским, — вскричал он (одним из недостатков графа Луиса была при¬ вычка к месту и ие к месту поминать иноземных святых, словно для того, чтобы показать людям, где он побывал и чему научился в своих странствиях), — клянусь святым Дженнаро, дон Христофор, будет великой заслугой, если мы найдем дорогу через столь обширное водное простран¬ ство, но еще большей — если мы когда-нибудь сумеем вернуться! — Большинство людей на борту только и думают, что о возвращении, — тихо ответил Колумб. — Вы заметили, дон Луис, какие угрюмые и печальные лица у наших ма¬ тросов? А слышите, какой стоит крик и плач? Эти слова заставили юношу оторваться от карты и взглянуть вокруг. Маленькая «Нинья» — в сущности, про¬ стая легкая фелюга под латинским парусом1 — догоняла «Санта-Марию». Со всех сторон ее окружали лодки, пере¬ полненные женщинами и детьми; все плакали, многие с воплями отчаяния воздевали руки к небесам. То же самое 1 Латинский парус — треугольный парус на рейке. 186