у него с языка, Луис подозрительно огляделся, п горе было бы тому, на чьем лице мелькнула бы в эту минуту улыбка. Однако все мужчины собрались вокруг Колумба, горячо доказывая мореплавателю, что остров Сен-Бран- дан все-таки существует, а улыбки на женских лицах не давали, повода для ссоры. К тому же одна из гостий доньи Инесы, побуждаемая сочувствием к влюбленным, столь свойственным юным сердцам, поспешила взять под защи¬ ту незнакомого юношу, и первые же слова хорошенького адвоката утешили нашего героя. — Действительно, сеньора, — заговорила она нежным голоском, который мог бы утихомирить любую душевную бурю, — я тоже слышала, что дон Луис любит скитаться по чужим странам и отличается непостоянством в своих склонностях и вкусах. Но в то же время я слышала, что у него золотое сердце, щедрое и благородное, что он счи¬ тается самым отважным рыцарем, а его возлюбленная — самой прекрасной из всех девушек Кастилии! — Ну что тут поделаешь!—улыбаясь, воскликнула донья Инеса. — Сколько бы ни проповедовали священни¬ ки, сколько бы ни ворчали родители, юность и красота всегда будут ценить мужество, удаль и воинские подвиги много выше более скромных и незаметных добродетелей, которые так ревностно прославляют церковь и ее служи¬ тели! Что значат годы воздержания, недели поста и часы молитв по сравнению с отбитой атакой неверных или одной-двумя победами на турнире! — Как знать, сеньора, — возразил Луис, наконец об¬ ретя дар речи, — может быть, и тот молодой рыцарь, о котором вы говорите, тоже постился, неделями и часами стоял на молитве! Если ему посчастливилось иметь добро¬ совестного наставника, вряд ли он мог избежать того и другого, особенно покаянных молитв. Впрочем, видимо, он и в самом деле не стоит доброго слова, так что я не удивлюсь, если возлюбленная его отвергнет. Кстати, в вашем письме не называли ее имени? — Называли. Это донья Мария де Лас Мерседес де Вальверде. Она в близком родстве с Гусманами и другими знатными семьями и, как говорят, красивейшая девушка в Испании. — И это действительно так! — воскликнул Луис. — Она столь же прекрасна, как добродетельна, и столь же умна, как добра! 211

— Вот как? — удивилась донья Инеса. — Откуда вы знаете эту высокопоставленную особу? Вы так уверенно говорите о ее достоинствах и внешности... — Я ее видел однажды, и этого довольно, чтобы су¬ дить о ее красоте, — поспешил ответить Луис. — А о ее совершенствах мне рассказывали. Но скажите, сеньора, может быть, вы знаете из того же письма, что сталось с ее незадачливым поклонником? — Ходят слухи, будто он снова покинул Испанию, ви¬ димо чем-то сильно прогневив своих государей, потому что с тех пор королева даже имени его не упоминает; Куда он отправился, никто не знает. Наверное, опять бороздит моря где-нибудь на востоке в поисках при¬ ключений. Затем разговор перешел на иные темы, а вскоре адми¬ рал и его спутники откланялись, чтобы засветло вернуть¬ ся на свои суда. — Право, сеньор дон Христофор, люди часто сами не знают, чем они могут прославиться! — усмехнувшись, про¬ говорил Луис, когда они вдвоем с Колумбом подходили к берегу. — Моряк я неважный, кормчий совсем никакой, а сколько шума поднялось вокруг моих морских подвигов! Если ваша милость после этого плавания прославится хотя бы так же, как прославился я, вы можете быть уве¬ рены, что потомство вас не скоро забудет! — Что делать, Луис, этой доли никому не избежать, — ответил адмирал. — Стоит человеку возвыситься над дру¬ гими, и люди тотчас начинают обсуждать каждый его шаг, каждое слово, — ничто не укроется от их всевидящих глаз и праздных языков! — Хорошо, если бы только это, сеньор адмирал, но вы забыли еще и о людской зависти, злословии и клевете! Что тут особенного, если молодой человек посетил не¬ сколько отдаленных стран, чтобы набраться знаний и по¬ пытать там счастья? Однако этого оказалось достаточно, чтобы севильские сплетницы заполняли свои письма к сплетницам с Канарских островов всяческими пересудами о его проступках! Клянусь всеми святыми, будь я коро¬ левой Кастильской, я бы издал закон, запрещающий пи¬ сать в письмах о том, что делают другие люди. А женщи¬ нам я бы вообще запретил писать! — В таком случае, сеньор де Муньос, вы бы навсегда лишились удовольствия получать письма, написанные ру¬ 212

кой самой прелестной девушки Кастилии! — рассмеялся Колумб. — Я имел в виду письма от женщин к женщинам, дон Христофор, — поспешил поправиться Луис. — А что ка¬ сается писем благородных девушек, способных вдохно¬ вить на подвиги влюбленных в них рыцарей, то такие письма очень даже нужны и полезны, и ни один святой не станет слушать еретика, который вздумал бы против этого возражать! Сеньор, мне кажется, путешествия при¬ несли мне несомненную пользу хотя бы тем, что научили шире смотреть на вещи и избавили меня от предрассуд¬ ков ограниченных провинциалов и горожан, и я только радуюсь, когда девушки пишут своим возлюбленным, ро¬ дители — детям и даже жены — мужьям. Но что касается писем от сплетниц к сплетницам, то клянусь жизнью, сеньор адмирал, я их презираю и ненавижу, как сам са¬ тана, наверно, ненавидит тех, кто несет святой крест язычникам! — Да, разумеется, сатане наше предприятие не по нраву, — с улыбкой согласился Колумб, — потому что за нами последуют... Но тут на глаза Колумбу попался матрос, который явно поджидал его, и адмирал спросил, прервав свою речь: — Я вижу, ты хочешь мне что-то сказать? Тебя, ка¬ жется, зовут Санчо Мундо, если не ошибаюсь? — Сеньор дон адмирал, у вас прекрасная память! — ответил матрос. — Да, меня зовут Санчо Мундо, а иногда просто Санчо с корабельной верфи. Я хочу кое-что шеп¬ нуть вам относительно нашего плавания, если вам угодно будет выслушать меня, благородный сеньор, но только так, чтобы вокруг не было любопытных ушей. — Можешь говорить свободно: этот сеньор — мой се¬ кретарь, я ему вполне доверяю. — Ну что ж! Ваша милость — прославленный корм¬ чий и, конечно, знает не хуже меня, кто такой португаль¬ ский король и чем в последние годы занимаются порту¬ гальские мореплаватели. Поэтому я добавлю только одно: они открывают и захватывают все новые земли и в то же время изо всех сил стараются помешать в этом другим. — Дон Жуан Португальский — просвещенный монарх, и тебе бы не мешало относиться с уважением к его титу¬ лу, приятель. Кроме того, он человек широких взглядов — 213

недаром из его портов отправилось столько смелых экспе¬ диций! — Да уж, что отправилось, то отправилось и еще от¬ правится! г— ответил Санчо, иронически поглядывая на адмирала; видно было, что он что-то знает, но не хочет говорить прямо. — Кто же сомневается, что он всегда го¬ тов снарядить экспедицию, если она выгодна! Да только... — Слушай, Санчо, ты что-то узнал, и я тоже хочу это знать! Говори все и положись на меня — если твои сведе¬ ния того заслуживают, ты в накладе не останешься! — Если у вашей милости хватит терпения меня вы¬ слушать, я расскажу вам все полностью с начала и до конца, со всеми подробностями, ничего не упуская и не забывая, чтобы вы все поняли досконально, как только может душа пожелать или, скажем, как священник пони¬ мает нас на исповеди. — Говори, мы не станем тебя перебивать, — приказал Колумб. — За честную услугу будет и щедрая плата. — Хорошо, сеньор дон адмирал! Вы, наверно, слыша¬ ли, что лет одиннадцать назад отправился я из Палоса в Сицилию на каравелле Пинсона, но только не Мартина Алонсо Пинсона, который командует «Пинтой», а другого Пинсона, родича его покойного отца, умевшего строить каравеллы не чета нашим. Да и что это за снаряжение в такой спешке, если толком рассудить, — такелаж гнилой, конопатка ни к черту, а уж паруса такие, что и говорить... — Стой, дружище Санчо! — прервал его нетерпеливый Луис, который еще не остыл от досады на чересчур болт¬ ливую приятельницу доньи Инесы с ее письмами. — Го¬ вори покороче! Ты забываешь, что скоро ночь и что адми¬ рала ждет шлюпка! — Как же можно забыть об этом, сеньор, — лукаво возразил Санчо, — если я вижу, что солнце уже потонуло в море, если я сам с этой шлюпки и улизнул с нее только для того,, чтобы рассказать благородному адмиралу обо всем, что знаю? — Прошу вас, сеньор Педро, не мешайте ему, — обра¬ тился к Луису Колумб. — Пусть рассказывает свою исто¬ рию, как умеет. Мы ничего не выиграем, если будем его сбивать. — Истинные слова, ваша милость, — выиграете не больше, чем если начнете подстегивать мула! Так вот, как я уже говорил, отправился я в Сицилию и. познакомился 214

на судне с одним матросом, неким Хосе Гордо. Родом он был португалец, однако испанские вина любил куда боль¬ ше тягучих сиропов своей страны, а потому чаще плавал на испанских судах. Кто он в душе, испанец или португа¬ лец, я так и не мог узнать; знаю только, что особенно рев¬ ностным христианином он не был никогда. — Будем надеяться, что с тех пор он исправился, — спокойно заметил Колумб. — Я уже понял, что то, о чем ты собираешься мне рассказать, ты узнал от этого Хосе. Однако на слова плохого христианина так же трудно по¬ лагаться, как на слова лжесвидетеля. А потому говори скорей, что он тебе сообщил, а мы посмотрим, можно ли ему верить. — Ну, теперь тот, кто посмеет сказать, будто ваша милость не доберется до Катая, будет просто еретиком! Как это вы догадались? Я ведь ничего такого не говорил! Хосе в самом деле только что прибыл на фелюге, которая стоит на якоре близ «Санта-Марии», и, узнав, что среди участников экспедиции есть некий Санчо Мундо, поспе¬ шил проведать своего старого приятеля. — Все это настолько ясно, что ты мог бы об этом и не рассказывать, — заметил Колумб. — Но теперь, когда Хо¬ се благополучно прибыл на борт нашей доброй каравеллы, мы, может быть, наконец узнаем, что он тебе сообщил? — Узнаете, сеньор, узнаете. И, чтобы не тратить лиш¬ них слов, скажу сразу, что речь шла о доне Жуане Пор¬ тугальском, о доне Фердинанде Арагонском, о донье Иза¬ белле Кастильской, о вашей милости, сеньоре доне адми¬ рале, о вас, сеньор Муньос, й обо мне самом! — Что за престранная компания! — со смехом вос¬ кликнул Луис и, сунув в руку матроса реал, прибавил: — Может быть, это заставит тебя сократить свой рассказ и перейти прямо к делу! Еще одна монета сразу приблизила бы мой рас¬ сказ к развязке, сеньор! Если уж говорить правду, Хосе ждет вон за той изгородью. Он сказал, что его новости стоят доблы, и будет весьма огорчен, когда узнает, что я уже получил свою долю, а ему еще придется ждать. — Вот, пусть это его успокоит, — проговорил Колумб, вкладывая в руку хитрого матроса целую доблу; по тому, как держался Санчо, адмирал понял, что сведения его дей¬ ствительно важные. Зови скорее своего Хосе, пусть он сам говорит, если ты не можешь ничего сказать! 215

Санчо исчез и через минуту появился со своим при¬ ятелем. Хосе получил свою доблу, тщательно взвесил ее на ладони, спрятал в карман и немедля приступил к рас¬ сказу. В отличие от краснобая Санчо, он сразу выложил все, что знал, и умолк, не прибавив ни одного лишнего слова. Оказалось, что Хосе недавно был на острове Ферро, где видел три хорошо вооруженные каравеллы под пор¬ тугальским флагом. Суда крейсировали в виду Канарских островов с явным намерением перехватить кастильскую эскадру. В подтверждение своих слов Хосе сослался на двух-трех пассажиров, прибывших час назад на его фелюге. Не теряя времени, Колумб и Луис разыскали этих лю¬ дей, выслушали их и убедились, что Хосе сказал чистую правду. — Из всех наших неприятностей, Луис, эта, пожалуй, самая серьезная! — подвел итог адмирал. — Проклятые португальцы могут нас задержать или же последовать за нами и присвоить себе нашу славу и плоды наших уси¬ лий. Сколько раз я предлагал им этот великолепный дар, но тогда у них не хватило ума и решимости, а теперь они ловко хотят воспользоваться случаем! — Для этого дон Жуан Португальский должен послать рыцарей похрабрее гранадских мавров, иначе у него ни¬ чего не выйдет! — ответил Луис с чисто испанским пре¬ зрением к своим соседям. — Говорят, дон Жуан монарх просвещенный и смелый, однако и ему придется считаться с королевской экспедицией под флагом Кастилии, особен¬ но здесь, близ наших собственных островов! — Вряд ли мы сможем противостоять высланным про¬ тив нас силам. Португальцам хорошо известно число и вооружение наших каравелл, и они, без сомнения, снаря¬ дили флот, который наверняка сможет добиться своей цели, какой бы она ни была. Увы, Луис, судьба неблаго¬ склонна ко мне, хотя я и надеялся, что под конец жизни она вознаградит меня за все страдания! Сколько лет я предлагал португальцам совершить это плавание на тех же условиях, какие столь милостиво приняла донья Иза¬ белла, но они холодно отворачивались от меня и даже больше — отвечали мне насмешками и презрением. И вот теперь, едва я приступил к выполнению тех планов, кото¬ 216

рые они так долго отвергали, португальцы хотят поме¬ шать мне силою и коварством! — Благородный дон Христофор, мы скорее умрем, сражаясь, как подобает кастильцам, но не допустим по¬ добного бесчестья! — Нет, Луис, — возразил Колумб, — наша единствен¬ ная надежда — на быстрый уход отсюда. Хорошо, что Мартин Алонсо оказался таким опытным и добросовест¬ ным моряком, — «Пинта» готова к отплытию, и завтра с восходом солнца мы сможем покинуть Гомеру. Сомне¬ ваюсь, чтобы у португальцев хватило смелости разыски¬ вать нас в неведомых просторах пустынной Атлантики! На рассвете мы снимемся с якоря. Главное сейчас — уйти от Канарских островов незамеченными! Приняв решение, Колумб вместе с Луисом поспешил к шлюпке, и через несколько минут они были уже на борту «Санта-Марии». К тому времени лишь вершины гор на островах еще розовели в последних лучах заката, а вскоре и они рас¬ таяли словно тени; только каравеллы покачивались, как три неясных темных пятна, на волнах вечно дышащего океана. Глава XVI Кто знал, что этот день в века* Войдет, что дети их восславят? Что целых два материка Они в наследство им оставят? Б р а й н т Самые различные чувства обуревали в ту ночь участ¬ ников Колумбовой экспедиции. Получив свою мзду, Санчо не стал стесняться и рас¬ сказал о том, что знал, каждому встречному и попереч¬ ному, так что не успел адмирал ступить на борт своего судна, как слух о замыслах португальцев облетел всю ма¬ ленькую эскадру. Многие надеялись, что этот слух оправ¬ дается, и желали своим врагам удачи, полагая, что любая участь лучше той, которую им сулило это плавание. Но, видно, таков уж дух соперничества — большинство матро¬ сов все-таки ожидало отплытия с нетерпением, хотя бы 217

для того, чтобы одурачить португальцев и доказать пре¬ восходство своей нации. Что же касается Колумба, то он пребывал в глубоком унынии. Казалось, жестокая судьба решила отнять у него кубок, который после долгих лет мучительных ожиданий он только-только поднес к губам! Всю ночь душевная тревога не давала ему сомкнуть глаз, и под утро он вышел на палубу первым. Едва забрезжил рассвет, все были уже на ногах. При¬ готовления к отплытию закончились еще ночью, поэтому с первыми лучами солнца каравеллы снялись с якоря и вслед за «Пинтой», которая, как обычно, шла впереди, двинулись в открытое море. Ветер был такой слабый, что суда плохо слушались руля, однако дорога была каждая минута, ц эскадра упорно продвигалась в западном на¬ правлении. Вскоре вдали показалась какая-то каравелла с обвис¬ шими парусами; она еле ползла им навстречу и лишь че¬ рез много часов наконец приблизилась настолько, что Ко¬ лумб смог ее окликнуть. Выяснилось, что каравелла идет с Ферро, самого крайнего из Канарских островов на юго- западе, поэтому она и подошла так близко к курсу, кото¬ рого намеревалась держаться эскадра до выхода в неведо¬ мый открытый океан. — Что слышно на Ферро? — спросил Колумб, пока чужая каравелла медленно проплывала мимо «Санта-Ма¬ рии»; оба судна едва делали одну милю в час. — Есть там что-нибудь новое? — Если бы я знал, что говорю с доном Христофором Колумбом, тем самым генуэзцем, которому наши государи доверили почетное и важное дело, я бы с охотой расска¬ зал ему обо всем, что видел и слышал! — ответил кормчий встречной каравеллы. — С вами говорит Христофор Колумб, адмирал их ве¬ личеств и вице-король всех морей и земель, какие нам суждено открыть, он же генуэзец, как вы заметили, хотя по долгу и по велению сердца — кастилец и верный слуга королевы. — В таком случае, благородный адмирал, хочу вам сказать: опасайтесь португальцев! Три их каравеллы под¬ жидают вас близ Ферро, намереваясь помешать вашей экспедиции. — Откуда вы это знаете, друг? Неужели португальцы 218