Найт слушала молча, глядя себе под ноги. “Наверное, настоящее окно это действительно здорово”, - подумалось ей. Но вслух она сказала:

– Глупые сантименты. Я всю жизнь живу без окна, и ни разу о нем даже не вспомнила.

– Ты выполнила свое задание?
– продолжала наступать Светлана.
– Операция была проведена мастерски, можешь гордиться. Наивная дурочка попалась, как какой-нибудь глупый речной карась на наживку. Чего же еще тебе от меня надо? Беги к своему папочке, пусть наградит тебя по-мэрски. Зачем ты пришла? Полюбоваться, как чувствует себя твоя жертва?

– Я соскучилась, - с подкупающей искренностью “призналась” Найт.

– Да неужели?!
– В голосе Светы прозвучала злая ирония.

– Ты даже не представляешь, как мне здесь одиноко. Мы с тобой познакомились не по собственной воле. Но когда я увидела тебя, сразу подумала: вот с кем я хотела бы дружить. Конечно, я понимаю, мы слишком разные. Ты живешь под солнцем и звездами, а я здесь.
– Найт с удивлением слушала собственные речи и сама не могла понять, лукавит она или говорит искренне.
– Для вас метро - лишь удобный и привычный вид транспорта. Вы знаете только свои эскалаторы, переходы и станции. Вы мчитесь сквозь тоннели в ярко освещенных вагонах, погруженные в свои заботы и мысли. И даже не подозреваете, что этим отвратительным, все сотрясающим грохотом вторгаетесь в чей-то иной, чуждый вам мир. В мир без окон. Потому что через них все равно ничего не увидишь. Вы вторгаетесь в наш мир!

– Почему в ваш?

– Да хотя бы потому, что это мир, в котором мы живем.

– Ты хочешь сказать, что вы живете в построенном нами метро?!
– поразилась Светлана.

– Да вашего метро еще не было и в помине, когда здесь обосновались мои деды и прадеды... Так говорит мой отец, - добавила Найт.
– А он все знает.

– И ты...

– Я родилась здесь и выросла. Это мой дом.

– Да ну тебя! Не может такого быть! Не может человек жить под землей.

Найт лишь пожала плечом.
– Ну так как, захочешь со мной дружить?

– Я уже отведала твоей дружбы. Спасибочки. Сыта по горло.
– Светлана сердито отвернулась.
– Лучше выкладывай начистоту, что теперь тебе от меня надо. Только учти, второй раз обдурить себя не позволю.

– У меня никогда не было подруги, - снова начала Найт, не глядя на Светлану.
– Я даже не знаю, что это такое. Я с самого рождения одна. Мой отец вечно занят. Ведь он - мэр. У него полно всяких дел и забот.

– А мама?

– Моей матери вообще нет до меня дела. Она ненавидит меня.

– Ну тут ты уж совсем завралась, - возмутилась Светлана.
– Мать не может ненавидеть своего ребенка. Такого просто не бывает!

– Бывает...
– Найт вздохнула.
– Она ненавидит моего отца. Она его просто не переваривает. Ну а меня - за то, что я его дочь.

– Но это же ужасно!
– Голос Светланы дрогнул и потеплел. Теперь она смотрела на Найт с участием.

А Найт, впервые в жизни изливая душу кому-то, кто пожелал ее выслушать и понять, не могла уже остановиться:

– Не знаю, чего ей не хватает. Она сказочно богата. У нее есть все, о чем можно только мечтать. Наверное, нет в целом мире женщины, богаче ее.

– Ну так уж, прям, и в целом мире.

– Я знаю, что говорю, - огрызнулась Найт. И, подумав, добавила: - А вообще-то ты права. Я все придумала. Забудь.

– Не сердись. Извини. Но ведь, наверное, что-то есть, раз она...

– Конечно. Она хочет того же, чего и ты - света в окошке. И обязательно дневного. Она хочет Наверх. А отец ее не пускает. Ну чего она там потеряла, скажи.
– Неожиданно озлобившись, Найт вскочила, заходила по комнате, размахивая руками: - Ваше солнце - глупый, невыносимо яркий, слепящий шар, от которого потом долго болят и слезятся глаза. А то, что она величает свежим воздухом - удушливый смрад над городом, до головокружения, до тошноты. Но хуже всего сами люди! Какое-то бешеное количество людей! Лавина. Стихийное бедствие. Потоп. И как только вы там не сходите с ума друг от друга. Меня в вашем метро жуть берет. Каждый раз кажется, вот сейчас затопчут, раздавят. Кажется, если вдруг упаду, вся эта лавина промчится по мне и даже не заметит. Не представляю, как вам удается лавировать, не задевая друг друга. Я так выхожу из метро вся в синяках.

– Утрируешь, - отмахнулась Светлана.
– Метро как метро. Но людей действительно многовато. Папа говорит, раньше так не было...

– Послушай, - перебила ее Найт, - ты все “папа” да “папа”. А про мать ни словечка. Тоже что ли свою не любишь?

– Не люблю??? Я!?!
– Светлана разом потемнела, как солнечная поляна под накрывшей ее тучей.
– Да для меня нет и не будет в мире человека дороже ее... Не считая папы, конечно. Не бывает дня, чтобы я с ней не разговаривала, не советовалась ... мысленно.

– Почему мысленно?
– удивилась Найт.

– Нет больше со мной моей мамы. Вот уже два года.

– Она сбежала от вас?

Светлана задумчиво посмотрела на Найт, вернее - сквозь нее, в свое печальное прошлое. И, горько усмехнувшись, проговорила: - Сбежала? Нет. Улетела. Поднялась высоко-высоко в небо, чтобы остаться там навсегда.

Найт недоверчиво и подозрительно смотрела на пленницу. Если бы не слезы, дрожавшие в ее глазах, она решила бы, что ее разыгрывают.

ГЛАВА 12