Сераскир Армении и Анатолии задумал вернуть не только утерянное, но и перенести войну во владения России — Карталинию, Гурию, Мингрелию и Имеретию. Грузинским землям в который уже раз грозило опустошительное нашествие турок-осман.

Паскевич-Эриванский, в свою очередь, намечал развернуть наступление на Эрзерум, взять его и пойти дальше — на Сивас, отстоящий западнее на 350 верст. Тем самым азиатские провинции Оттоманской Порты раскалывались пополам. Перерезалось сообщение ее столицы с Багдадом. И выполнялся начертанный ранее план на войну.

Кавказскому наместнику пришлось искать пути пополнения людьми вверенных ему войск. Он постарался привлечь к себе куртинцев, составлявших в султанской армии большую часть иррегулярной конницы. Переговоры велись через пленных пашей, находившихся в Тифлисе. Ряд курдских племенных старшин и мушский паша охотно приняли предложение служить России. Последний просил денежной субсидии и сохранения за собой звания паши — генерал-губернатора Муша.

К нему с тайным поручением от наместника под видом армянского купца выехал капитан Вочнадзе. Султанский сановник принял предложение русского главнокомандующего набрать 12 тысяч конницы при условии ежемесячной выплаты ей 10 тысяч червонцев. Такое соглашение обеспечивало безопасность левого крыла границы с Турцией.

Кроме того, по распоряжению Паскевича-Эриванского в закавказских провинциях для усиления «действующего отряда» из добровольцев формируется четыре 5-сотенных полка азербайджанской конницы, два армянских полубатальона (в Эривани и Нахичевани) и еще один батальон из баязетских армян.

Попытка же наместника на Кавказе создать 5-тысячное «земское ополчение» в Восточной Грузии — в отличие от местной временной милиции — вызвала серьезный ропот среди простого люда. Прошел слух, что в Грузии вводится рекрутская повинность и берут в солдаты на двадцать пять лет.

Крестьяне решительно заявили о готовности поголовно вступить в ряды ополчения и защищать свои дома от скорого нашествия османов, как это было при грузинских царях. Но они требовали гарантий возвращения ополченцев к домашнему очагу после окончания войны.

Пришлось отказаться от идеи создания грузинского «земского ополчения». Оставалась милиция — конная и пешая, которую местные князья набирали из добровольцев, прежде всего дворян И их крестьян.

Пока шли приготовления к новой военной кампании, пришло тревожное сообщение из Персии. В Тегеране «чернь истребила» российскую миссию. Русский посол Александр Сергеевич Грибоедов, который, как мы писали ранее, приходился родственником Жены Ивана Федоровича, вместе с казаками охраны отбивались До последнего. Писатель как будто предчувствовал свой конец и, отправляясь в столицу побежденной страны, говорил друзьям; «Там моя могила! Чувствую, что не увижу более России...»

Э" За убийцами-фанатиками стояли шахский двор и английские посланники. Запахло новой войной с Персией. Однако шах быстро осознал всю опасность нового вооруженного столкновения с Россией и поспешил уладить отношения с Санкт-Петербургом. Это соответствовало и планам Императора Николая I.

Даже после всех стараний Паскевич-Эриванский весной 1829 года мог отрядить в действующие силы из почти 50-тысячного Отдельного корпуса всего лишь 11 800 штыков и 3800 сабель при 70 полевых орудиях, только 19 пехотных батальонов и восемь кавалерийских и казачьих полков. Всего около 17—18 тысяч человек. Остальные войска оставались разбросанными небольшими отрядами для защиты Грузии, Черноморского побережья, на Кавказской линии, несли гарнизонную службу.

f С началом весны наместник прежде всего предпринимает Меры для защиты Грузии. Он перекрывает отрядом полковника Бурцева Боржомское ущелье. Затем добавляет к нему отряд генерал-майора Муравьева. Все прочие проходы через ущелья занимаются дружинами и сотнями грузинской милиции. Распускается слух, что сам главнокомандующий намеревается прибыть к Ахалцыху.

Однако первыми перешли в наступление турки. Ахмад-бек торопился исполнить волю султана. 20 февраля до пяти тысяч регулярной пехоты и 15 тысяч ополченцев при шести полевых орудиях через горные перевалы вышли к Ахалцыху.

Русский гарнизон крепости насчитывал всего 1164 человека пехоты, три орудия и несколько трофейных полевых пушек. Начальствовал над гарнизоном генерал-майор князь В.О. Бебутов. Ночной штурм крепости был успешно отбит. Свою неудачу османы выместили на христианском населении городских предместий, вырезав его. Однако положение Ахалцыха оставалось серьезным. Двенадцать дней шла осада с бомбардировкой крепости и попытками лишить русских воды.

Ахмад-бек прикрылся 3-тысячным отрядом со стороны Бор-жомского ущелья и сумел перехватить гонцов Бебутова в Тифлис. Там долгое время не знали о беде.

Все предложения османов о капитуляции русский гарнизон отверг. Более того, на рассвете 4 марта он совершил неожиданную дерзкую вылазку и разгромил неприятеля, обратив его в бегство.

В тот же день на помощь защитникам Ахалцыхской крепости подошел отряд полковника Бурцева, который, переправившись через Куру, сумел обойти без боя турецкие заслоны. Однако к бою он не поспел.

На другой день была одержана еще одна победа. Отряд генерал-майора Гессе разбил при урочище Лимани, близ Николаевской крепости, 8-тысячное войско трапезундского паши, изготовившееся для вторжения в Грузию.