Сёстры, не говоря ни слова друг другу, мило улыбнулись и тут же устроились вдвоём наблюдать за разворачивающимся перед ними увлекательным учебным поединком.

Чабор уже едва мог поднять меч, казавшийся ему теперь тяжелее железного. Он собрал всю оставшуюся силу и вложил её в один удар, со свистом обрушив его сверху вниз на своего соперника. Ратибор прекрасно видел, что на большее юноши просто не хватит, и потому решил красиво закончить эту схватку. Зная, что за ними следит юная царевна, он, как только мог элегантно поставил завершающую вольту защиты, но! Ударившись, деревянный меч Лесного с треском лопнул, а его тяжёлый набалдашник, словно пращевой камень, глухо ударил начальника царской охраны прямо в незащищённый лоб.

Ратибор весомо и гулко рухнул на пол. Перед его носом закружились мириады золотых искр. Ещё мгновение — и их нестройный рой, растворяясь в опускавшейся дымке, завертелся вихрем, увлекая за собой теряющего сознание Ратибора.

Тарина и Мирослава дружно охнули и, позабыв об осторожности, бросились к месту схватки. Стражи у дверей испуганно переглянулись, никак не ожидая того, что в коридоре есть кто-то ещё.

— Убийца! — кричала Мирослава, подбегая к закатившему глаза Ратибору.

— Сам хорош, — выросла впереди Лесного Тарина. — Нечего лезть. Тоже мне, нашёл равносильного противника...

— Мама, милая, — причитала старшая сестра, поддерживая голову пребывающего без чувств начальника стражи и зачем-то дуя ему в лицо, — Ратиборушко, не умирай…. Пожалуйста, ну открой глаза…

— Холодного бы ему на лоб, — осторожно выглядывая из-за плеча Тарины, посоветовал Лесной, — …железяку какую…

— Я вот тебе сейчас дам железяку! — пригрозила Мирослава, хватая валяющийся на полу наконечник сломанного меча.

— Не трогай его! — отважно закрыла собой Лесного Тара.

Мирослава отбросила в сторону роковой снаряд и стала нежно ощупывать растущую прямо на глазах шишку на лбу Ратибора:

— Шли бы вы оба, — тихо сказала она. — Тая, сестрёнка, позови Мироту, помощника Вершины, и никому ни слова, хорошо?

Тарина повернулась к застывшему в ступоре юноше и, пользуясь тем, что тот неотрывно смотрел на безчувственного начальника стражи, заглянула в его серые глаза.

— Волшебство, какое же в нём волшебство! — снова заключила про себя Тара.

Она смотрела на него и не могла даже двинуться. Сладкое оцепенение твёрдо сковало её тело. Посмотри она так ещё немного и…. Сейчас она видела лишь свет. Не чувствовала холода, но дрожала как осиновый лист…

— Тая, — снова позвала её сестра, — я же просила…. В голосе Мирославы звучала горечь. Хорошо, что Тарина сейчас не могла услышать этой перемены. Как же? Ведь это храбрая и сильная Мирослава. Никогда младшие сёстры не видели её ни плачущей, ни подавленной. Впрочем, как и любую другую из старших.

— Тарина! — исправляя незамеченную ошибку, гораздо твёрже повторила сестра, — не заставляй меня….

Пребывающая в полубезсознательном состоянии девушка вздрогнула и будто проснулась.

— Да, — коротко ответила она, обошла Лесного и направилась вглубь освещаемого редкими факелами коридора.

— Иди за ней, Лесной, — сдержанно сказала Мирослава, и перепуганный гость, словно козлик на поводке, поплёлся следом за удаляющейся царевной.

Чабор был совершенно подавлен: «Почему так случилось? — спрашивал он себя, — ведь я не хотел? Но, с другой стороны, если бы не хотел, то, наверное, и не случилось бы этого? Значит, всё-таки хотел? Как же я глуп. Теперь асур Вулкан точно меня накажет. Со мной одни неприятности. И за что всем такое наказание? Вот и царевны расстроились. Та, старшая, даже выгнала. «Иди!» — говорит. А эта вовсе молчит. Теперь расскажут царю и…. Ну и попадёт же мне… и Говар не поможет».

Всё то время, пока Лесной шёл далеко позади, Тарина, как могла, боролась с совершенно обезумевшим сердцем. «Это колдовство, — снова думала она, — иначе с чего ему так ныть и брыкаться?» Но вот царевне стало совсем худо. Она оперлась рукой о стену, не в силах больше стоять на ногах. В глазах потемнело, поплыл потолок …

Чабор подбежал к ней и ловко поднырнул под руку. «Он здесь», — подумала она и безвольно повисла у него на руках. А Чабор подхватил царевну и заключил: «Боже, теперь ещё и это. Как же всё-таки мне сегодня «везёт»!»…

— Можно мне войти? — осведомился вновь прибывший, открывая огромную, тяжёлую дверную створку.

— Входи, беглец, — отозвался знакомый голос.

— Говар? — удивился сайвок.

Старик отстранил Водара в сторону, выглянул в коридор, осмотрелся, а затем плотно закрыл за собой дверь.

— Ну, рассказывай, — зло прошипел берендей, — как досюда докатился?

— Известно как, — спокойно ответил сайвок, — «прямыми».

— Один шёл? Отчего отца бросил? Совсем Таратор извёлся, говорит — погиб мой мальчик, а мальчик-то вот он.