Итак, запланированный отход наших частей и подразделений начался. Но на этот раз гитлеровцы быстро опомнились, Подтянув подкрепления, они не дали возможности батальону капитана Богачева далеко уйти от преследования. Немецкие танки и бронетранспортеры, но сути дела, висели на хвосте у богачевцев, а у села Васильевки навязали нашему арьергарду новый бой. В атаку на батальон и позиции стрелковой роты под командованием лейтенанта Ф. З. Крымова из 228-й стрелковой дивизии, которая находилась здесь в тыловом охранении, ринулись более 30 танков и 50 бронетранспортеров с автоматчиками. Атаку поддержали своим огнем более десяти орудий и минометная батарея. Сил арьергарда было явно недостаточно, чтобы выиграть и эту схватку.

О создавшемся положении капитан Богачев немедленно доложил по радио командиру полка майору М. А. Воротникову, а сам с батальоном принял бой. Танки противника подошли уже так близко, что отважному комбату не оставалось ничего другого, как контратаковать их.

Атакующие сразу потеряли несколько машин — их вывел [107] из стрел мощный огонь КВ и Т-34. Остальные, отстреливаясь, начали рассредоточиваться. Тут-то Богачева и подстерег роковой случай. Он на своем танке оказался слишком близко от позиций вражеских противотанковых орудий, уже успевших изготовиться к бою. Танк комбата тотчас же был подожжен. Получили прямые попадания и вышли из строя еще несколько машин. Капитан Богачев перешел на другую тридцатьчетверку. Ему удалось поднять на воздух два ближних орудия, но это не изменило положения. И второй танк, на котором действовал комбат, оказался подбитым.

Надо было выходить из боя. А как дать команду, когда у комбата нет ни машины, ни радиосвязи с остальными экипажами? На помощь пришел смекалистый политработник — командир танка Прокофьев. Он видел, как загорелась машина Богачева. Видел убегавших от нее членов экипажа. Рация комбата молчала, — значит, в танке никого не осталось. Борис Прокофьев понял, что силы слишком неравны и надо выводить танки из боя. Он, не колеблясь, дал команду через свою радиостанцию всем экипажам КВ и Т-34.

Богачев с радостью увидел, что кто-то из танкистов принял на себя командование и действует очень разумно. Чтобы облегчить положение танкистов, комбат подбежал к траншеям, в которых окопались пехотинцы из 228-й стрелковой дивизии. Здесь же оказались и экипажи подбитых боевых машин. Танкисты сумели снять с них пулеметы. Их огонь плотно прижал к земле вражеских автоматчиков. Они оказались отсеченными от своих танков и бронетранспортеров.

Командовал огнем пулеметов командир танкового взвода младший лейтенант П. С. Лазний, чей танк с заклиненной башней и разбитыми гусеницами сиротливо приткнулся недалеко от опушки рощи. Богачев приказал младшему лейтенанту в командиру стрелковой роты держаться до последнего патрона, пока не подойдет подмога. И оба командира выполнили этот приказ. Хорошо окопавшись, их подчиненные подбили и подожгли гранатами и бутылками с горючей смесью один танк и две бронемашины. Дважды поднимались наши в контратаку, отбрасывая назад вражеских автоматчиков. Но в конце концов немцы, которых было здесь более двухсот человек, окружили сводную роту, вынудили наших смельчаков занять круговую оборону и отбиваться в одиночку. [108]

Незадолго перед этим капитану Богачеву удалось остановить один из своих КВ, и очень кстати: командир танка и командир орудия были мертвы. В машине оставались лишь механик-водитель И. Пронин и башенный стрелок С. Ф. Иратов.

Передав тела погибших бойцам из группы Лазния, комбат вновь взял в свои руки управление батальоном. Он сосредоточил все оставшиеся танки у дороги, а потом повел их мелколесьем на выручку окруженной сводной стрелковой роте лейтенантов Крымова и Лазния. Гитлеровцы как раз пошли в очередную атаку на ее позиции. Крымов и Лазний дали команду: «Гранаты к бою!» Бойцы пустили в ход «карманную артиллерию», да так умело, что в цепи атакующих сразу образовалась брешь. И тогда сводная рота бросилась в штыковую. Вражеские солдаты дали деру — чего-чего, а русского штыка они боялись как смерти. Рота прорвала кольцо окружения, уничтожив более двадцати солдат и офицеров. Наши бойцы-танкисты захватили в плен двух фашистских офицеров, оказавшихся обладателями Железного креста. Бойцы Крымова прихватили с собой еще двух офицеров и около десяти автоматчиков.

Капитан Богачев, встретив Лазния и Крымова, прикрыл их отход и вновь был атакован танками. Теперь их было в три раза больше, чем наших. Однако военное счастье оказалось на стороне советских танкистов — на выручку к ним примчалась танковая рота старшего лейтенанта Ф. Моточки. Она с ходу перешла в атаку, и враг был отброшен.

Но к этому времени храброго капитана Богачева, лучшего комбата полка, к великому сожалению, тяжело ранило осколком вражеского снаряда. По представлению командования корпуса за беспримерный подвиг Василий Гаврилович Богачев был удостоен звания Героя Советского Союза. Танковый батальон под его командованием уничтожил в этом бою 11 танков, 24 орудия, десятки пулеметов, несколько бронетранспортеров и мотоциклов и более двухсот солдат и офицеров противника{2}.

* * *

Уже в те первые дни сражений с гитлеровскими захватчиками советские воины проявляли массовый героизм. [109] Примеров тому множество. Приведу лишь отдельные, непосредственно связанные с людьми, воевавшими в нашем корпусе.

После ранения капитана Богачева командование танком принял на себя комсомолец башенный стрелок Семен Феоктистович Иратов. Он повел машину в бой и подбил два танка.

— Это вам, фашистские сволочи, за нашего комбата! — крикнул он, и голос Иратова услышали все экипажи, так как его рация была включена на передачу.

Но КВ Иратова продолжали преследовать неудачи. Вскоре в отсек механика-водителя попал вражеский снаряд. Сержант Пронин был тяжело ранен. Его успели вытащить из машины и передать санитарам. А Иратов не покинул свой грозный КВ и продолжал вести огонь с места. Стреляя из пушки и пулемета, герой-комсомолец буквально косил наседавших автоматчиков и мотоциклистов.

Когда же окончились боеприпасы, к умолкнувшему КВ со всех сторон поползли десятки фашистских солдат. У Иратова оставались всего две гранаты. На глазах у товарищей он вылез из танка и тут же был окружен гитлеровцами. Раздались два взрыва. Вместе с десятком врагов погиб и Семен Иратов...