– Сначала я думал, что она узнала про аферу Влада и тот что-то с ней сделал. И за это я возненавидел его больше, чем за подлый обман. Милиция совершенно не помогала мне в их поисках. Нет, они вяло копошились, искали какие-то следы, но так можно было искать десять лет и ничего в итоге не найти. Поэтому я обратился к тому самому человеку, который помог мне еще в университете. Попросил разыскать по своим каналам этого афериста и, возможно, убийцу. И тот через полгода нашел Влада, причем в другой стране… Вернее он нашел их. И Влада, и Дашу.

Трезвеющий буквально на глазах Максим нахмурился.

– Твой Влад у тебя еще и женщину увел?

– Нет. Невозможно увести то, что и так тебе никогда не принадлежало.

– То есть?

– Они были любовниками задолго до нашего знакомства, но по какой-то причине делали вид, что впервые встретились лишь в университете. И они продолжали разыгрывать этот спектакль передо мной все эти годы, а на самом деле знали друг друга с детства - выросли в одном интернате. Получалось, что все это время они были друг для друга намного ближе, чем я для них, и когда пришло время, они оставили меня без особых сожалений, забрав то, что позволило бы им жить припеваючи на новом месте.

– Но почему они изначально выбрали своей мишенью именно тебя, если ты не был мальчиком-мажором и почти ничем не отличался от них в материальном плане?

– Я не был мальчиком-мажором, но зато я был очень перспективным мальчиком. Пусть у меня не было тогда денег, но была большая квартира в центре города, и, как уже говорил, я всегда умел крутиться, чтобы заработать больше, чем было нужно для простой жизни. У меня были кое-какие старые связи, доставшиеся мне от отца, и я знал, что после университета смогу быстро подняться, если буду много работать. Они всячески поддерживали эту мою уверенность в себе. Внушали мне, что пойдут на все ради меня. И я рвал жилы – работал на износ, часто рискуя своей головой. Работал не только ради себя, но в первую очередь - ради них…

Егор прикрыл глаза и устало потер глаза.

– Я всегда хорошо умел просчитывать все возможные варианты развития событий, – тихо произнес он.
– Умел выбрать самый вероятный из них и действовать согласно этому выбору. Только насчет этих двоих я ошибся. Не ожидал, что меня так подло ударят в спину.

– Значит, вся их любовь к тебе была ложью от начала и до конца? Они заранее договорились развести кого-нибудь, а тут появился ты и очень удачно подвернулся им под руку?

– Не знаю! Возможно, изначально они и не договаривались, но обманув один раз насчет знакомства, они продолжали обманывать всех и дальше.

Максим всмотрелся в его лицо и тихо спросил:

– Что ты сделал, когда их привели к тебе?

– Спросил то же самое, что ты только что спрашивал у меня.

Максим вскинул брови, и Егор пояснил:

– Когда их приволокли и поставили передо мной на колени, я спросил, были ли их чувства настоящими, или все те слова, которые они говорили мне, были ложью… Улавливаешь некоторое сходство с нынешней ситуацией? Старая добрая ложь никогда не выходит из моды.

Максим отвел глаза и пробормотал:

– И что они ответили?

– Они божились, что любят меня. Говорили, что побег, на который они решились из-за старых долгов, был полнейшей глупостью с их стороны. Но я, знаешь ли, уже слабо верил их словам. Сложно поверить клятвам, когда они исходят от человека, в чью башку упирается дуло пистолета.

Максим заметно напрягся. Егор посмеялся бы от души над его волнением, если бы не был так морально измучен всеми этими объяснениями.

Можно подумать, Максима волновала жизнь двух неизвестных ему лично людей, канувших в Лету десять лет назад. Как будто он мог испытывать искреннее сочувствие к двум заигравшимся авантюристам. Игра. Очередная лживая игра. Но Егор никогда не любил Максима и мог простить ему то, что не простил бы любимому человеку. Ложь Максима была понятной, привычной, почти родной. С ней можно было жить, а вот если бы оказалось, что Тони все это время точно так же без зазрения совести лгал Егору, тот был уже заранее рад тому, что ни разу не видел его лица во время их близости. Потому что легче было выколоть самому себе глаза, чем снова увидеть ложь в глазах того, кого вскоре после встречи начинаешь ценить больше своей жизни.

Возможно, Егору еще предстояло испытать это новое - такое же сильное, как и то, почти забытое - разочарование, но пока что встреча с Тони была все еще впереди, и он не мог сказать наверняка, объективны ли его страхи.

– Ты убил их?

Голос Максима был слабым, как будто испуганным этими откровениями. Егор еще немного посверил его взглядом, нагнетая обстановку, потом смилостивился и ответил:

– Нет. Моя фирма вела вполне законную деятельность, и квартира тоже принадлежала мне на законных основаниях, поэтому я, как законопослушный гражданин, сдал их милиции и после недолгого разбирательства посадил за мошенничество…

Максим перевел дух и расслабил плечи, стараясь сделать это как можно незаметнее, а Егор произнес с досадой:

– К сожалению, к тому моменту, как суд вынес приговор, квартиру уже успели перепродать больше десяти раз, а на фирме растащили все, что смогли, вплоть до канцтоваров. Я был почти полностью разорен. Так и не вернул себе ничего из того, что потерял… Ничего! Ни деньги. Ни любовь… Из оставшихся в наличии средств мне пришлось отдавать долги, оплачивать судебные издержки и совать взятки.