– Ах ты ж, бедненький! – усмехнулся Егор. – Ты так страдал!.. Наверно, сам на него тогда запал, вот и рассуждаешь теперь с высоты своего опыта о психологии и потребностях человека.

Максим молчал и тоскливо глядел на него.

– Точно, запал! – с нескрываемым злорадством заключил Егор. – А потом решил и меня прикопать следом. Чтобы не скучно было сидеть в этой глубокой яме.

Дернув уголком рта, Максим опустил глаза, и Егор уверился, что попал в десятку.

– Надеюсь, ты сильно мучился! – продолжал давить он. – Надеюсь, тебе было в сто раз хуже, чем мне, когда я понял, куда ты меня заманиваешь.

Максим наморщил лоб и потер висок. Так, будто испытывал сильную головную боль. Заметив это, Егор обронил с хорошо отмеренным снисхождением:

– Впрочем, догадавшись о твоей хитрости, я хорошенько все обдумал и решил, как обычно, забить на нее. Конечно, мне все еще хочется вырвать тебе сердце за такие игры, но с каждым днем я все лучше понимаю твой мерзкий характер и уже не удивляюсь твоим поступкам. И отныне буду относиться к тебе соответственно, да и к Тони тоже. К тебе - как к прожженному аферисту, а к Тони - как к любой другой шлюхе! А теперь задавай свой вопрос. Я отвечу на него и освобожусь от обязательств. И в дальнейшем буду строить наши сугубо деловые отношения, исходя из этого нового опыта.

Егор говорил все это таким спокойным, уверенным, слегка надменным тоном, что и сам почти верил в то, что говорит. Циничные слова срывались с губ, но глубоко в душе он чувствовал, что пламя гнева и обиды продолжает реветь, желая найти выход. Разумом он понимал, что все это время и Тони, и Максим лгали ему, понимал, что привязанность оказалась миражом, а влюбленность была всего лишь фикцией, но сердце отказывалось принимать жестокую правду, верило в то, что у него еще есть шанс, всерьез полагало, что Тони просто боялся своих чувств, ведь в минуты близости он хотел Егора по-настоящему и не мог это скрыть.

Тот прислушивался к этим предположениям и искренне желал, чтобы они оказались верными. Готов был выложить всю правду о своем прошлом, лишь бы обрести этот крохотный шанс в настоящем. А для этого надо было во что бы то ни стало убедить Максима в собственном безразличии, иначе этот самодовольный ублюдок мог включить Егора в черный список потенциально опасных клиентов, и тогда тот ни на шаг не смог бы приблизиться к Тони.

Максим молчал. Водил пальцем по столешнице, как делал это всегда, когда размышлял о чем-то. Должно быть, тщательно подбирал слова, чтобы задать правильный вопрос, потому что у него тоже был лишь один шанс для того, чтобы разузнать что-то стоящее. Егор не собирался предоставлять ему вторую такую возможность разбередить душу.

– Я бы хотел узнать… Почему ты так относишься к людям?

– Как так? – раздраженно спросил Егор.

– Ну! – Максим рассеяно потер щеку.
– Ты всегда держишь всех на расстоянии. Насколько я знаю, ты даже с матерью видишься от силы пару раз в год, не говоря уж о других менее близких тебе людях. У тебя нет друзей, а любовников и любовниц - я сам видел - ты как будто нанимаешь на работу. Ты пользуешься людьми, как удобными вещами, и спокойно убираешь их из своей жизни, когда они надоедают. В тебе нет настоящей любви к ним, только вожделение, которое быстро проходит. И мне интересно, почему ты стал таким черствым?

Егор искривил губы в усмешке.

– Уж от кого от кого, а от тебя странно слышать такие слова. Ты же владелец борделя, где любовь - даже настоящая - продается и покупается. Ты тоже пользуешься людьми. Все зависит лишь от цены вопроса. Ты спишь с кем попало. Скачешь из постели в постель и относишься к любовникам, как к говорящей кукле из секс-шопа, скрашивающей твои ночи.

Максим покачал головой.

– Неправда! Я никогда не относился к ним с таким пренебрежением. Я любил их, пусть и не так сильно, как мне хотелось. Да, мои чувства со временем охладевали, но, расставаясь с этими людьми, я всегда заботился об их будущем. Сейчас они все нашли то, что искали, и в той или иной степени счастливы. А ты обычно просто ебешь их, а потом даешь деньги и выставляешь вон. Да, возможно, позже ты снова обращаешься к особо понравившемуся тебе партнеру, но тебя не волнует, что происходит с этим человеком, когда тебе нет до него дела. Ты первым всех отваживаешь. Не даешь им времени на то, чтобы привыкнуть к тебе и полюбить. Не только к Тони, ты даже к обычным людям относишься, как к шлюхам. Ничего удивительного, что именно таких меркантильных существ ты, в конце концов, и притягиваешь. Насколько я знаю, только Крайт ушел от тебя по собственной воле, потому что смог полюбить кого-то больше твоих денег.

– Ты просто умеешь красиво избавляться от любовников. Вот и все! – фыркнул Егор.
– Но любить по-настоящему ты тоже не умеешь.

Максим грустно улыбнулся

– Почему же? Я люблю. И давно! Просто обстоятельства сложились так, что я не могу быть рядом с ним. Но это же не значит, что мне надо запереть себя в монастырь из-за несчастной любви.

Егор с трудом удержал на месте брови, в удивлении устремившиеся вверх.

– Не знал, что ты такая романтическая натура, - съязвил он, стараясь скрыть свой интерес. – И не думал, что в этом мире еще есть люди, способные противостоять твоим уловкам. Должно быть, он очень стойкий мужик.

– Ты даже не представляешь, насколько.

– Может, поделишься рецептом его стойкости?

Максим вскинул злые глаза и отрезал:

– Нет! И речь сейчас не об этом! Если хочешь знать правду - выиграй у меня в следующий раз, тогда и спрашивай.

– Да, ты прав! – согласился Егор.
– Оставим пока твои тайны. Правда, я сильно сомневаюсь, что он когда-нибудь настанет - этот следующий раз. Мне, знаешь ли, все эти игры уже поперек горла стоят. Ты верно выразился - со временем все надоедает. Вот и наши споры уже давно утратили свою новизну. Пора мне переключаться на что-то более свежее.