– Что ты здесь делаешь?
– радостно спросил Карил, не выпуская женщину из объятий.

– Проезжала мимо, и на ночь забралась поспать на дерево. А когда проснулась, то поняла, что коня съели волки! Злоупотреблять телепортацией не хотелось, и пока лес не кончился, решила прыгать по деревьям, как вдруг вижу - ты едешь! Вот и решила сделать тебе сюрприз. Ну и как там твое задание, уничтожил тот дестабилизирующий фактор?

– Почти. Притащил его с собой, - улыбнулся Карил, словно отвечая на заинтересованный взгляд красавицы.
– Те двое, с разницей в несколько лет, получили силу, прорвавшуюся после первого и второго энергетического всплеска. Это Алиса, а вон тот источник проблем - Вадим. А это, - Карил обратился к нам с Вадимом, - Фандора Элимес, моя невеста.

– Очень приятно!
– приветливо откликнулась я и пожала протянутую руку.
– А свадьба скоро?

– Сейчас уже недолго ждать, женимся в марте, - ответила Фандора, поправляя заколку в виде цветка магнолии, которая скрепляла ее волосы в пышный хвост.
– Вы сейчас, как я понимаю, в Эданор?

– Да, - ответил Карил, и удобнее устроил невесту в седле перед собой.
– Ты тоже?

– Угадал. Что ж, думаю, у тебя достаточно времени, чтобы все мне рассказать... Если, конечно, это не секретная информация, - игриво добавила она и легонько щелкнула тонким пальцем по носу Карила.

– Эта информация секретная только для тех, кому я не доверяю. А поскольку Вадим ее уже знает, у меня нет причин говорить шепотом, - добавил Карил, склонившись к Фандоре.
– И начну я с самого начала: прибыв в ту реальность, я пошел за более четким, устаревшим источником энергии, одновременно исследуя особенности незнакомого мне мира. Поиски привели меня в редакцию газеты "13-й канал"...

Вечером мы разбили лагерь около речушки на опушке леса. И первое, что я сделала, покинув седло, это взвыла от боли. Каждая мышца моего несчастного тела ныла и стонала. Увидев мои страдания, Фандора с лицом, полным искреннего сострадания, вручила мне тюбик мази. Когда я втерла ее в исстрадавшиеся мышцы, то небесной легкости в теле не почувствовала. Но острая боль прошла, оставив всего лишь ломоту и тяжесть во всем теле - что уже, в принципе, было неплохо.

До моей очереди стоять в карауле оставалось еще довольно много времени, поэтому после ужина можно было расслабиться и отдохнуть.

Я словно запуталась в ветвях огромного древа, но ни к одной из них не могла прикоснуться. Казалось, чья-то хрупкая рука управляет моим хаотичным полетом... тонкая рука с бледной кожей, выглядывающая из-за складок расшитого серебром белого шелка. А потом я почувствовала прикосновение холодного древа, что-то схватило и затянуло меня.

Стройное, еще не до конца сформированное детское тело, завернутое в платье из черного кашемира: длинные рукава, вышитый фиалками воротник. У нее гладкая кожа, которая кажется божественно мягкой. Длинные черные волосы - словно шелк траурного платья... а большие глаза цвета свежей крови лишены зрачков. На милом подростковом лице не по летам наивное выражение.

– Аниса сегодня умерла, - с грустью сказала девушка высокому широкоплечему мужчине. Черноволосый, с густой бородой, одетый в коричневый камзол, под которым поверх темно-серого жилета завязан красный пояс мага. Он отошел от обставленного сложными приборами, колбами и пробирками стола, и повернулся к девочке.

– Очень жаль. Она была замечательным человеком, хорошо ухаживала за тобой и не рассказывала в городе ничего лишнего. Таких, как она, всегда трудно заменить.

– Она была такой старой.

– Да, доченька ...

– А пришла к нам совсем молодой.

– Аниса прожила с нами всю жизнь. Кроме нас у нее никого не было, мы заменили ей семью...

– ...Но почему Аниса постарела и умерла, а я почти не изменилась? И ты, папа... только бороду отпустил.

– Понимаешь...
– замялся мужчина и неожиданно для себя задел одну из пустых колб, стоявших на столе.

– Аниса, Тимина, Севита, Филис, Камиса...
– продолжала девочка, приближаясь к отцу.
– Их было так много, всех и не вспомню. С нами что-то не так?

Вдруг девочка споткнулась и упала прямо на блестящие острыми срезами осколки колбы!

– Аккамира!
– озабоченно воскликнул мужчина, помогая девочке встать. Красные капли падали с порезов на правой руке - от ладони до локтя.

Мужчина посадил дочь на стул, подальше от разбитого стекла, оставляя на ее платье пятна от крови со своей правой ладони... странно, разве он ее порезал?

Когда он снял камзол, открылся перемазанный кровью правый рукав белой рубашки.

– Ничего, все в порядке, - спокойно прошептала девочка, пытаясь удержать слезы.
– Сейчас все пройдет.

Девушка так и не заплакала. Она мужественно нахмурила брови и терпела боль, пока все раны на руке, одна за другой, не затянулись. Только от самой глубокой осталась тоненькая розовая полоска. Одновременно с этим зажили и раны мужчины.

– Доченька, помни одно: твоя плоть - это моя плоть, у меня получится, я знаю. И тогда все будет хорошо! Поэтому не обращай внимания ни на что, просто улыбайся.

– Но я не понимаю...

– Не надо вопросов, малышка. Дари мне свою улыбку, как это делала твоя мама! Она еще улыбнется, я обещаю тебе...