геологу по очереди мои старшие коллеги.

С геологией у них было яснее. Не карты составлены точнее –

здесь то они как раз от моей отличались не в лучшую сторону. У них

рудовмещающие породы слагали поверхность! А крупные разломы,

кроме одного у Антона Степановича, если и скрывались, то под

наносами не более метра мощностью – их легко вскрыть канавами.

Через час, в битком набитом Уазику – молодому Славе места в

нем не нашлось – катили к моему разлому, положение которого сейчас

уточняли электроразведчики. От него, после краткого обмена

мнениями, покатили к другим подобным разломам уже не на моей

площади. И в камералку вернулись к концу рабочего дня, выслушать

резюме главного геологического начальника. Для начала, на площади

Антона Степановича он предложил вдоль одного из разломов, несущего

видимые ореолы измененных пород, провести дополнительное

вскрытие агрегатом БКМ, и составить геологическую схему в более

крупном масштабе - в одном сантиметре двадцать метров, - что

необходимо для последующего бурения поисковых скважин. А через

пару дней он же лично туда привезет из партии канавщиков и задаст им

канавы.

Виктор Александрович, отвечающий за геологические дела в

отряде, сразу же поинтересовался:

«А кто схему будет делать? Присматривать за канавщиками, за

БКМом? Это работы на месяц, не меньше, а лишнего человека у меня

нет!»

Главный геолог задумался, почесал нос, пошевелил губами:

«У вас два студента-дипломника!»

27

«Один на картировке, как вы и предложили», - доложил старший

геолог. А я усмехнулся: вот кто, оказывается, из-за двойной линии на

записке сделал студента старшим техником на легкой работе !

«А второй чем занимается?» - это уже насчет меня, всего лишь

техника младшего.

«Делает геологическую схему, по той же картировке»,- Виктор

Александрович напомнил, что схема эта сегодня тоже

демонстрировалась.

Шеф опять задумался, опять почесал нос и пошевелил губами:

«Тогда так!» - ткнул в мою сторону пальцем, - «Он занимается

разломом, а второй студент (т.е. Лешка) его схему (мою, то-есть)

подрисовывает. Нечего на буровой прохлаждаться!» Ну что бы

наоборот! Лешку на разлом, а мне – схему подрисовывать! Нет же,

опять для меня сложная работенка!

Не задерживаясь, главный геолог умотал в партию, после чего

старший геолог вспомнил обо мне:

«Клей на картон миллиметровку – на ней будешь все разносить.

Работа, скажу тебе, ответственная, скрупулезная. Шеф решил, что на

тебя положиться можно», - и улыбнулся, подсластил пилюлю.

А с Зиночкой сегодня я и словом не обмолвился, даже когда

привозил шефа из партии на разлом, а электроразведчики крутились

рядом.

Вечером передал Лешке схему по картировке и геофизические на

нее накладки. Чем его не очень и расстроил, потому что это успел

сделать Виктор Александрович, когда разъяснил для него новую

работу. То бишь продолжение моей старой.

«В случае чего – поможешь, в породах ты получше

разбираешься», - это он мне с видом серьезным, потому что по работе.

А дальше, уже не по ней, со смешком и тоном игривым:

«С Зинкой то что случилось? Почему тебя избегать начала?»

«Да нормально все», - пожал я плечами, демонстрируя

искусственное недоумение, - «как-никак, а в отряд ее Виктор

Андрианович пригласил, составить компанию на озеро, кстати вместе с

тобой и твоей кралей. Я что, должен был к ней прилипнуть намертво?»

«Темнишь по черному», - не поверил Лешка, но дальше

обсуждать тему не стал, у нас договоренность: насчет отношений с

подругами - табу, никаких комментарий.

Часть восьмая.

Новая работа принесла и новые заботы. Раньше я много времени

уделял геофизическим картам, а изучать породы мог только в керне

картировочных скважин. Сейчас же, на крохотном участке, геофизика

помогала меньше, зато образцов было великое множество: из сотен

дудок БКМ, всех естественных обнажений, десятков канав, которые