Андрей вызвался сопроводить меня к Гретхен. Я уж было хотел огрызнуться, что в личной охране не нуждаюсь, но потом вспомнил, что портить отношения с этим бугаём мне не с руки. К тому же, Андрейка здесь уже полгода, может, эта дура будет к нему более лояльна, чем ко мне.

Старушенция обитала в полуподвальном помещении, которое здесь все называли кухней. Хотя, как я уже успел узнать, тут не только готовили еду. После разговора с мистером Красная Бабочка высокий светловолосый парень привёл меня сюда. Уродливая сморщенная карга осмотрела мои кожные покровы, поскребла грязным длинным ногтём в моих волосах, пошептала чего-то, и отправила мыться. Меня чуть не вырвало.

Было настолько противно, что мерзкая бомжиха прикасается ко мне, что я даже почти не испытал жалости, когда она кинула в огонь мои джинсы и майку. У меня таких, честно говоря, целая гардеробная. Все дизайнерское, из натуральных тканей, мягкое и дышащее. Носки от Версаче, трусы от Дольче Габана… Эх!

Когда я развернул выданную мне Гретхен одежду, то решил, что старушонка подшутить надо мной решила. Сжечь трусы за три штуки баксов, чтобы потом вместо них выдать мне марлевое уродище производства фабрики «Большевик»? Да это точно по приколу! Одевать я эту гадость, конечно, не стал, выкинул в окошко раздевалки. Мне и формы этой мерзопакостной хватает на орехи… Такое ощущение, что носишь шкуру ежа.

Два раза в год мы всей семьёй ездим на горнолыжный курорт Аспен. Хоть я и терпеть не могу общаться с обслуживающим персоналом (ну, если это не хорошенькие горничные, конечно), но в последний раз я пару раз болтал с местным. Я уже не помню, как его звали, то ли Коди, то Келвин, но зато хорошо запомнил то, что парень рассказывал про сход лавины в горах. Оказывается, перед лавиной обычно двигается мощная волна воздуха, а потом уж идёт снег. Так же и раздражение копилось во мне, нарастая, словно воздушная волна, предвещающая сход самой сильной лавины.

– Эй, о чём задумался? – толкнул меня в бок Андрей. – Почти пришли!

– О снеге, - машинально ответил я.

– Тут снега не бывает. Всегда стоит почти одна и та же погода, - отозвался бугай. – Ну, что хочешь я поговорю с ней?

Это было бы просто отлично, ибо идти к старой карге на поклон мне вовсе не хотелось.

– Да ладно, что я, не в состоянии сам решить свои проблемы? – произнёс я бодро. – Лучше уж ты подожди меня здесь.

Я взялся за ручку двери, уверенный, что громила меня остановит. И был прав, между прочим!

– Погоди, сам схожу, - произнёс Андрейка. – Я вчера ей воды натаскал, авось мне не откажет. Ты тут новичок… Новичков тут не любят, - добавил он, немного понизив голос.

Мне только того и надо было, хотя его замечание про новичков не внушало энтузиазма.

Андрей вернулся минут через пять с маленькой зелёной пластмассовой коробочкой. Открыв её, я брезгливо сморщился. Желтоватая мазь воняла протухшей рыбой. Я бы выкинул коробочку в окно, подобно марлевым уродским труселям, если бы не проклятый Андрейка.

– Странно, даже упрашивать не пришлось! – восторженно сообщил он. – И какая муха её сегодня укусила?

Наверное, старая мегера подглядывала за мной в душе, пошло пошутил я про себя.

– Давай мажь скорее! – Скомандовал андрейка.
– В трапезной будешь, как огурчик!

Пришлось, скрепя зубами, густо нанести жёлтую мерзость на пространство под правым глазом. Как не странно, кожа тут же перестала нудеть и синяк рассосался за три минуты. Это чуть-чуть притормозило воздушную волну.

Хм, если в России наладить производство такой вот мази, то можно стать ещё богаче, чем мой папаша. Шучу, конечно, в нашей стране только двое значительно богаче фазера, и один из них президент, кстати. Но бабла можно было бы неплохо срубить.

– А кто она вообще, эта Гретхен? – беспечно спросил я. – Не жена Красной Бабочки, случаем?

Мысль о том, что ненавистный лысый мужик, который зажёг мою свечу и, стало быть, теперь был вершителем моей судьбы, нежится в объятиях морщинистой Гретхен показалась мне забавной, и я даже ухмыльнулся.

– А что, клёвая была бы пара, - я изобразил пару выразительных движений, надеясь, что громила поддержит мою мужскую шутку.

Но Андрейка, как ни странно, не посмеялся, а, наоборот, нахмурился. В дверях трапезной он обронил:

– Ну, ладно, приятного тебе аппетита, а мне ещё ребят найти надо.

И бугай исчез, оставив меня одного среди толкающихся бомжёнков с голодными глазами. Вот урод! Шуток не понимает. Наверное, ещё девственник. Ну, и чёрт с тобой, Вавилонская Башня, сам как-нибудь разберусь!