было поручено взорвать мосты через Днепр. Уходил Елизаров из города

последним. Маленький отряд его был окружен, разбит, и он попал в Дарницкий

лагерь для военнопленных. Здесь он вспомнил об артистке Киевского оперного

театра Раисе Окипной. В дни обороны города она помогла чекистам ловить

диверсантов, сигналивших по ночам гитлеровским летчикам. Елизаров нашел

возможным переслать ей записку и на следующий день увидел Окипную у ворот

лагеря. Вечером Елизаров и двое его товарищей -- чекистов были на свободе.

Они спрятались на квартире у подруги Раисы Окипной --

тридцатисемилетней золотоволосой красавице Евгении Бремер, немки по

происхождению. Она была женой коммуниста, павшего жертвой навета в 1937

году. Немцы знали, что муж Бремер репрессирован, и считали ее своей

"фольксдейч". Но, несмотря на те блага, которые они ей предоставили, и ту

травму, которую нанесли ей в 1937 году, она оставалась преданнейшим

Советской власти человеком.

Представьте себе вечер в киевской квартире в первые дни оккупации.

Темно -- взорвана электростанция. С сумерками город погружается в тишину.

Слышны только шаги патруля. Вдруг -- крик, выстрелы: какой-то несчастный

застигнут на улице в комендантский час.

В комнате Бремер за столом сидят трое чекистов. Разговаривают шепотом,

прислушиваясь к шагам на лестнице. Вот все замерли: кто-то подошел к двери,

щелкнул замок. Входит высокий офицер в форме железнодорожных войск.

– - Заходите, Георг,-- говорит по-немецки Евгения,-- не стесняйтесь.--

Лица ее гостей вытягиваются.

– - Не робейте, ребята -- подбадривает их хозяйка.-- Он ни слова

по-русски не понимает. А ну, Георг, скажи: "Их бин балда".

Георг старательно выговаривает незнакомое слово, повторяет.

– - Видите, я вас не обманываю,-- усмехается Евгения.-- Занимайтесь

своим делом, ведите себя как можно естественнее.

И она, посадив немца рядом с собой, рассказывает ему, импровизируя на

ходу, что это ее племянник и двое его товарищей, которые работают на новый

порядок. Пришли навестить, но из-за комендантского часа задержались.

– - А ты ведь не собирался так рано вернуться? -- спрашивает она.--

Что-нибудь случилось?

– - Партизаны подорвали колею,-- угрюмо отвечает немец.

Хозяйка шутит по этому поводу, а Елизаров укоризненно говорит.

– - С огнем играешь, Женя.

– - Надо быть смелее,-- отвечает она.-- Если скиснешь-- будут

подозревать, погибнешь...

Вот какой она была -- Евгения Бремер, советская разведчица, работавшая

в группе Кудри. Это она вместе с Раей Окипной переодела, обеспечила

документами и вывела из Киева девятнадцать советских офицеров! С

поразительным хладнокровием пронесла она через Дарницкий мост, мимо часовых,

охранявших его, мешок с хворостом, в котором был спрятан радиоприемник, и

при этом кокетливо улыбалась немецким солдатам, приветствуя их на родном

языке. Вечерами, окруженная высокопоставленными "друзьями" из числа

гитлеровских офицеров, руководивших железнодорожной службой, она вела

остроумную светскую беседу, осторожно вытягивая сведения о военных

перевозках, графике поездов, о специальных группах и эшелонах. Работа

крупнейшего железнодорожного узла Украины находилась под контролем наших

разведчиков.

Под стать Евгении была и Раиса Окипная. Черноокая красавица-украинка с

длинной косой, уложенной вокруг головы, смуглолицая, чем-то похожая на

испанку.

Эта обаятельная женщина с успехом выступала в Киевском оперном театре.

Подношения, цветы, аплодисменты. Многие видные гитлеровские офицеры и

генералы старались быть в ее обществе, не стесняясь, беседовали в ее

присутствии о своих делах. А один венгерский генерал даже просил ее руки. И

никто, включая и специально подосланных гестапо агентов, не догадался, что

она разведчица.

– - Ты говоришь, Окипная работает в театре?
– - переспросил Максим

Елизарова.

– - Да, причем немцы к ней явно благоволят.

– - У меня есть сведения, что на днях в оперном театре украинские