Замок запищал. Самсонов открыл дверь, и они с Дреминым вошли.

— Второй этаж, — сказал следователь.

Они поднялись. Дверь была железная, обшитая светлыми лакированными рейками. Самсонов надавил кнопку звонка, и до полицейских донеслась мелодичная трель. Выждав секунд десять, следователь позвонил снова.

Дремин протянул руку и дернул дверь. Она неожиданно распахнулась. Оба полицейских замерли, затем вытащили пистолеты. Самсонов вошел первым. Что, если тут их ждет сюрприз вроде того, который обнаружился в доме архитектора?

В квартире было темно, и полицейские прошли по ней, не зажигая свет.

— Никого, — объявил наконец Дремин. — Пусто.

Они зажгли свет во всех комнатах и осмотрелись. Самсонов исследовал замок на входной двери.

— Открывали ключом, — сказал он. — Возможно, Карина сама это сделала.

Дремин тем временем подошел к телефону и осмотрел его со всех сторон.

— Смотри, видишь эту красную лампочку? — спросил он.

— Да, это автоответчик, — кивнул Самсонов. — Крутой аппарат, это ей отец подарил. То есть она так мне сказала, — поправился он. — Видимо, подарок Мечева.

— Судя по лампочке, есть непрослушанные сообщения, — заметил Дремин.

— Я не знаю, как с ним обращаться. К тому же отпечатки…

Дремин протянул руку и нажал на кнопку. Раздалось тихое шуршание, затем — сухой щелчок.

— Прекрасная штука — автоответчик. — Голос был нарочно искажен, но Самсонов сразу застыл, едва услышал первые слова. — Я звоню из телефона-автомата, так что не тратьте время на то, чтобы выследить меня, — это бесполезно. Наверное, вы, старший лейтенант, уже поняли, что я поменял одну девушку на другую. Вы получили Веронику, но взамен я взял Карину. Ритуал состоится, как и было запланировано. Жертва Кали будет принесена. На этот раз трюк с мобильным телефоном не удастся — я его отключил. Ничто не должно помешать мне. Выражаю вам, старший лейтенант, самые искренние соболезнования, но поделать ничего не могу — таково требование темной богини. Впрочем, возможно, Карина уже не так вам дорога, как раньше. В любом случае прощайте и постарайтесь меня простить. Понять же вы меня, боюсь, все равно не сможете.

В автоответчике пикнуло, и Самсонов обнаружил, что сидит на краю дивана.

— Это что, был Козерог? — проговорил глухо Дремин. Он стоял, глядя на аппарат.

— Да, — выдавил Самсонов. — Он похитил Карину!

— Но… он же мертв!

Следователь перевел взгляд на Дремина. Тот невольно вздрогнул.

— Мертв Мечев, — проговорил Самсонов тихо. — А Козерог жив!

Самсонов сидел в своем кабинете, глядя в распахнутое окно. За решеткой раскачивались деревья, было видно, как в просвете между домами по дороге проносятся машины.

Козерог не соврал: Каринин телефон был выключен и обнаружить его сигнал оказалось невозможно. До жертвоприношения оставалось совсем мало времени. Самсонов в очередной раз взглянул на часы, заметив, что руки слегка дрожат.

Надо собраться. Он обязан это сделать ради Карины. Не важно, что она никогда его не любила и все их отношения были проплаченным спектаклем. Козерог решил принести ее в жертву — так же как сестру Самсонова, как Чижикову, — и нельзя было позволить ему сделать это. Спасти хоть одну жизнь, нарушить план маньяка — все, что мог сделать Самсонов, и он намеревался приложить к этому все силы.

Он невольно представил Карину. Она ждала его где-то, надеялась, что он придет и спасет ее. Самсонов зажмурился так, что глазам стало больно. Затем придвинулся к компьютеру и нажал пробел, чтобы вывести его из режима сна. Нужно было еще раз перепроверить все данные.

У Мечева должен был быть сообщник. Они работали вместе, пока тот, второй, не решил, что архитектор ему больше не нужен. И он наверняка уже попадал в поле зрения полиции. Козерог — человек, спрятавшийся в тени Мечева, который все это время был его марионеткой.

Самсонов открыл документы и засел за работу.

Прошло часа два, когда он поднял трубку стационарного телефона и позвонил Дремину:

— Андрей, зайди ко мне.

Следак явился через пять минут.

— Что-то нарыл? — спросил он без всякого энтузиазма, явно не рассчитывая на положительный ответ.

— Даже не знаю. Кое-какие подозрения появились.

— Серьезно? — Дремин сел напротив Самсонова и, вытащив сигарету, принялся разминать ее пальцами. — Ну, излагай.

— Например, когда Мечев родился?

— Какая разница? Десятого сентября, кажется.

— Значит, он не Козерог!

— В смысле?

— Ну по знаку зодиака.

— И что? При чем тут это?

— Убийца собирается принести жертву в час Козерога. Для него это время имеет значение. Почему?

— Понятия не имею.

— Да потому, что он сам Козерог! И десять утра — его час!

Дремин усмехнулся:

— Хочешь сказать, Мечев не может быть убийцей еще и потому, что родился не под тем знаком зодиака?

— Думаю, в данном случае все имеет значение.