– Как это понимать?

– Я ошибся насчет тебя, - крылья спрятались за спиной.
– Мир? Я сравнял счет, - кивнул он в сторону улетевшего червя.

– Это было впечатляюще, - признала Лили, - но ты едва не убил меня в прошлый раз.

– Я был уверен, что убил, - его темные глаза изучали Лили.

– Тогда что ты здесь делал?
– сменила она тему.

– Отправился посмотреть, что происходит в слоях. Не думал, честно говоря, что все настолько плохо. Ты - четвертый человек, которого я встретил на своем пути.

– Слои опустели? Даже нижние?

– Я не прочесывал их все, но поднимался снизу, - ответил он и приблизился к Лили.

Она не могла понять, почему не испытывала страха, находясь с тем, кто ее едва не убил. Но, тем не менее, это было так. Лили почти простила падшего, стоило ему заговорить нормальным языком и стать таким, как прежде.

– Вдруг ты снова заподозришь меня в связи со светлыми, - неуверенно произнесла она, отодвигаясь от Самаэля.

– Я не совершаю одних и тех же ошибок дважды. И потом, здесь и сейчас тебе безопаснее рядом со мной, чем без меня, - напомнил он. И Лили вернулась на шаг назад.

– Отнесешь меня в дом?
– спросила она.

– Без проблем, - пожал плечами Самаэль.
– Так ты расскажешь мне хотя бы, куда шла?

– Я хотела предупредить Грерию о слоях.

– О слоях, - хмыкнул он, - все разваливается, буквально все.

И падший поведал Лили о том, что происходит в аду.

Войну заменил мор. Была ли эта версия развития событий лучше предыдущей? Легко было рассуждать светлым на тему “если бы ада не существовало”, но в реальности, так ли уж это было бы хорошо? Куда в таком случае отправлялись бы души убийц, воров, негодяев? Или они так и оставались бы безнаказанными?

– Они станут лучше, - ответил на ее незаданный вопрос Самаэль.

– Кто?
– переспросила Лили.

– Люди. У них просто не будет повода творить зло, не будет дурных мыслей.

– Разве они не злы по своей натуре?

– Злы ли ангелы по своей натуре?

– Нет, - покачала головой Лили.

– И они могут быть такими. Если свету не будет противовеса, он затопит все. Это неплохо для небес, по сути, это их победа в вечном противостоянии.

– Но почему ты так спокойно говоришь об этом?

– Потому что ничего не могу изменить, - отозвался он, опускаясь на землю прямо у ее ног. И взглянув на отточенный профиль Самаэля и обреченный взгляд, Лили поняла, что он сдался.

– Так тебе поэтому уже без разницы, имею ли я отношение к светлым или нет?

– А ты имеешь?
– вскинул он голову.

– Не так, как ты думаешь, - ответила Лили, отводя взгляд.

– Да мне без разницы, - опустил он голову вновь.

– А Грерия? Что она думает по этому поводу?
– схватилась Лили за последнюю соломинку.

– А что ей думать? Она тоже видит, что все паршиво.

– Когда же все пошло не так? Где мы допустили ошибку?
– мучительно воскликнула Лили, вопрошая безмолвное пепельное небо.

– Мне кажется, это произошло бы в любом случае. Раньше подобное предположение показалось бы мне абсурдным, но сейчас я начинаю думать, что Ник и, правда, был столпом ада, нашим самым большим черным грузом, полюсом, который делал возможным существование противоположности света. Теперь мы лишились своей силы, и наш мир постепенно рушится.

– Если все меняется, то ты… - предположила Лили, но падший ее прервал.

– Нет, перемены не для таких, как я.
– И в этой реальности он был прав, утверждая подобное: его крылья оставались прежними, и сам он не раскаивался.

– Прости, - прошептала Лили.

– Ты-то тут причем?
– горько усмехнулся он.
– Да, мне бы хотелось, чтобы с твоим исчезновением все проблемы решились. Это означало бы, что выход есть. Но я могу передавить всех червей, или угробить все оставшиеся души, только это не изменит ни опустошения слоев, ни освобождения сфер, ни отупения дрегов. Скоро светлым даже не понадобится нападать на нас, мы сами засияем почище любого серафима. Ну, а те, кто не смогут, боюсь, просто падут, окончательно.

– Ты можешь, в крайнем случае, уйти на землю, - предложила Лили, вспоминая их прогулки с пивом.

– И что?
– Самаэль посмотрел на нее, и Лили представила его изо дня в день прожигающим время в барах, на улицах, с мешками под глазами и пивным животиком, подчинившимся законам старения.

– Нет, - Лили потрусила головой, чтобы сбросить наваждение.

– И я говорю: нет, - сказал он, подымаясь и отряхивая пыль с брюк.
– Цепляйся, - он раскрыл руки в приглашающем жесте.

– Самаэль, - замялась Лили.