– И чего же ты там такого советуешь? Может, и меня пристроишь? – рассмеялся Клут. – Сколько помню, в твоей башке всегда было пусто. Ни одной стоящей мысли.

– Э-э-эх! Тебе бы всё смеяться, – оскалился Барбота. – Между прочим, я советник по делам благонадёжности. Все пыточные под моим начальством, а ещё надзираю за внутренней стражей и моргами.

– Что, правда!? – удивился Клут. – Так это… Если я чего лишнего сболтнул ты уж по старой дружбе забудь.

– Не переживай! Я дружков никому на растерзание не отдаю. Только молчок.

Советник приложил узловатый палец к губам и покосился на Всебора.

– В Калибаре, конечно, не казнят. Только не казнят обычным способом. Упаси вас бог, провинится чем-то перед королём и тогда самое жестокое наказание, покажется избавлением по сравнению со страшной карой, что ждёт провинившегося.

– Что-то я тебя не пойму! – Клут тупо уставился на пустую бутылку и покачал головой. – Да и ребята тоже ничего не понимают. О чём ты всё время пытаешься сказать?

– До меня было пять советников, все они пропали без следа, – переходя на шёпот, проговорил Барбота. – Нашли только последнего, да и то спустя полгода после его исчезновения. Высушенный, чёрный, с пустыми глазницами, дохляк дохляком, но живой. «Отверженным» стал. Хорошо крестьяне вовремя это пугало заметили, а то б не одному калибарцу глотку порвал. Откуда он явился, не ведомо, но только стали слухи распространяться, будто бы он по пьянке гадость какую-то про короля Долкина сказал. С кем не бывает. По пьяни-то любой может язык развязать, но одно дело, когда забулдыга, какой жизни лишается и совсем другое приближённый к государю. Вот я и думаю: может и моё время подходит? Может, и я чего ляпнул.

– Ну и дела! – протянул толстяк. – Похоже, ты здорово боишься.

– Боюсь, еще, как боюсь! – зашептал Барбота. – Шкурой чувствую – во дворце обретается само зло. А я об этом ни сном, ни духом. Согласился на должность и теперь вот мучаюсь.

– Тогда давай с нами, – Клут вскочил на ноги и дружески положил руку на плечо приятеля. – Мы здесь проездом, да вот застряли без денег. Никак не можем провиант раздобыть.

– Не-е-ет, я не могу! У меня ведь в Калибаре семья. Если сбегу, кто знает, что с ними случится.

Барбота горестно покачал головой и уставился на пустой стакан.

– Никто в этом городе не может избежать предопределённой участи, – проговорил он. – Потому что каждый житель Калибара на счёту. А счетоводы мортусы, проверяют, все на месте или кто сбежал.

– Мортусы? – встрепенулся Всебор. – Так вот зачем этот парень с мешком на голове приходил в трактир.

– Главное не смотреть им в глаза, – процедил Барбота. – Иначе, они выберут тебя, и ты станешь живой данью. Конечно, некоторые пробуют откупаться. Но те, другие, берут только золото, а оно в Калибаре крайне редко встречается.

Советник покосился на Всебора и скривился в жестокой улыбке.

– Надеюсь, ты не смотрел ему в глаза? – спросил он. – Судя по твоей физиономии, золота у тебя никогда не водилось.

Всебор почувствовал угрозу, и от прожигающего взгляда Барботы ему стало не по себе. Он неопределённо покачал головой и отвернулся.

– Ну нет, так нет! – отмахнулся советник. – Надо жить пока живётся, а там будь, что будет.

Они засиделись у Барботы до самого вечера. Потом советник спохватился и начал проявлять беспокойство. Ему обязательно нужно было выставить чужестранцев из королевской резиденции и сделать это до наступления темноты.

Он вывел их той же дорогой, которой привёл и даже прогулялся с ними до ближайших к цитадели домов.

– Вот так и живём, – подытожил Барбота. – Я всегда рад повидать старых друзей, но в следующий раз, если где-нибудь меня встретишь, близко не подходи. Сам понимаешь, кто я, а кто ты.

– Подожди, – Клут проворно ухватил приятеля за рукав. – Как на счёт денег? Я думал, ты отстегнёшь нам немного от своего жалованья.

– А денег нет, – развёл руками Барбота. – У меня большая семья, да и туго сейчас с финансами. Рад бы помочь, но не могу.

– Чёрт! Ну, как же так? – запыхтел толстяк. – Мы на тебя рассчитывали.

– Это напрасно, – покачал головой советник. – Рассчитывать нужно только на себя.

Барбота широко улыбнулся и невозмутимо зашагал прочь. Но, сделав пару шагов, он неожиданно остановился и, повернувшись, уставился на Всебора.

– Есть одна идея, – наконец сказал он. – Наш король, великий Долкин, устраивает завтра торжественный приём для именитых купцов. Приходите утром. Я попытаюсь уговорить его принять вашу компанию, и быть может, если вы сумеете его убедить, он немного монет и отсыпит.

Когда они вернулись в трактир, уже начинало смеркаться. Ританаль не приходила, но прислала записку, в которой просила соблюдать осторожность и подождать пару дней, пока она не покончит со своими делами.

– Да вы там пили! – встретив их на пороге, возмутился Палько. – Эх, вы! Мерзавцы! А ещё друзья. Не могли чарку своему товарищу принести.

– Отстань, не до тебя, – рявкнул толстяк. – Не видишь, устал как собака.

– С чего это ты устал? – одноглазый подбоченился и попытался преградить Клуту дорогу. – Нет, вы только посмотрите на этого работягу!