Он изучает моё лицо, и я могу сказать, что он мне не верит.

— Что ж, позволь мне проводить тебя домой.

Солнце только начало прятаться за деревьями, смешивая оттенки оранжевого и жёлтого в

серых небесах. Ло берёт меня за руку, когда мы проходим через ворота и выходим на главную

аллею, ведущую к моему дому. Он безмолвен на протяжении всего пути, он словно наслаждается

тишиной и спокойствием и не хочет усложнять всё разговорами. Мы достигаем моего дома, и я

уже собираюсь повернуться, чтобы поблагодарить его, когда чувствую, как напрягается его рука.

— Ты в порядке? – спрашиваю я, но затем слышу за спиной голос, зовущий меня по имени,

и тогда поворачиваюсь. В нескольких метрах от нас стоит Гретхен. На секунду она кажется

потрясённой, её глаза мечутся между мной и Ло, но затем она расплывается в улыбке и указывает

на мою входную дверь.

— Эй, я тебе писала, – выкрикивает она. — Твоё платье пришло! – она оттаскивает меня от

Ло по направлению к двери.

— Увидимся завтра, – говорит мне Ло. — До скорого, Гретхен, – он не смотрит на неё,

когда произносит это, и находится уже на полпути к эскалатору, прежде чем я могу спросить его,

почему он ведёт себя так странно.

— Ладно, слушай, – произносит она. — Я знаю, у тебя завтра Оп-тестирование, но обещай

мне, что ты примеришь его прямо сейчас и напишешь мне, что ты думаешь, – она хлопает в

ладоши, словно это всё, что заботит её.

— Хорошо, – я забираю коробку и захожу внутрь, надеясь, что Гретхен не захочет зайти

вместе со мной. Мне надо поразмышлять в одиночестве. Я вхожу в свою комнату, поворачиваюсь,

и чуть было не кричу.

— Ну же, давай, примерь, – говорит Джексон, прислонившись спиной к стене возле моего

окна, его руки скрещены. — Я не буду смотреть. Много.

На его лице расцветает усмешка, но быстро вянет, когда он переводит взгляд на мои глаза.

При виде Джексона, я вспоминаю все детали занятия. Мне плохо. Я чувствую себя жалкой. Во мне

бушует водоворот эмоций, и почему-то мне кажется, что этот мальчик – единственный, кто может

меня понять.

Я позволяю себе встретиться с ним взглядом.

— Разве ты не должен быть хоть немного менее задиристым? Особенно после прошлой

ночи? И ты можешь перестать вести себя, как самонадеянный мальчишка. Я знаю, что ты не такой.

Он пристально смотрит на меня в течение секунды.

— С ней я всё уладил. Или я должен сказать ей. И я не… Что случилось? – спрашивает он.

— Ей? Кому… Маккензи? – я должна была догадаться, что она подслушивает снаружи.

— Забудь о Кензи. Что случилось?

— Я узнала, что происходит в третьей лаборатории, – говорю я, ставя коробку с платьем на

пол. Я вкратце рассказываю ему о второй половине своего дня, которая включала в себя пожилую

женщину, которая, скорее всего, будет сниться мне в кошмарах ещё ни одну неделю. Джексон идёт

вперёд, выражение его лица противоречиво, затем он останавливается и снова прислоняется к

стене, скрещивая руки.

— Мы с этим разберёмся, Ари, – произносит он.

Я смотрю вниз.

— Это было ужасно. То, что мы делаем…

— Эй. – Он открывает рот, чтобы сказать что-то ещё, но слова застревают, когда его глаза

пробегают по моему лицу. Должно быть, я выгляжу разбитой.

Джексон прочищает горло и отводит взгляд.

— Ты что-нибудь заметила? Например, что они планируют делать в тех камерах?

Я качаю головой; всё моё тело словно онемело, оно опустошено.

— Нет, ничего. – Я прохожу к кровати и сажусь, понимая, что ещё совсем не время для

Лишения, интересно, что Джексон планирует делать в течение следующего часа, или около того.

— Знаю, я рано. Я думал, мы могли бы… поговорить. Будет нормально, если я останусь? –

спрашивает он, его голос более уязвимый, чем тот, к которому я привыкла.

Я изучаю его.

— Думаю, да, – соглашаюсь я, возясь с верёвкой на краю рубашки.

Джексон колеблется, чувствуя моё беспокойство, и в итоге садится рядом со мной,