Машину эту как раз собирался завести вырвавшийся из квартиры мегрел, которого, к слову, звали Михаил Иванович, то есть он как бы приходился условным тезкой волку (ведь имя-то мы ему придумали сами). Почти потерявший сознание тбилисец Тристан в это время лежал на заднем сиденье с кое-как обмотанной разорванной рубашкой рукой и заливал кровью дорогую обивку салона. Встреча неприятно удивила обе стороны. Зажатые, заклиненные в машине продавленной крышей грузины голосили и стонали, но, слава богу, отделались травмами средней тяжести. Волк щелкал зубами, прыгал вокруг машины, яростно размахивая хвостом, но извлечь их не смог и потому, рыкнув еще раз для острастки, задрал на машину лапу.

Посмотрев на выбитое окно он, если бы был в человеческом облике, сплюнул бы. Тащится обратно вверх по лестнице или взлетать вороном не хотелось, да и Эликсир был при нем, так что овчинка не стоила выделки. Жажду же мщения он удовлетворил в этой короткой рукопашной вполне.

Помахивая хвостом и вывалив набок язык, волк затрусил по улице. Редкие обращавшие на него внимание прохожие в сгустившихся сумерках принимали его за большую собаку и негодовали на безответственных собачников, отпускающих таких страхолюдов гулять без намордника и поводка.

Тем временем. Примерно там же.

Антона же, пока примерно в километре от него разворачивались описываемые события, ноги занесли на местное кладбище. Кладбище это было изрядно заброшено и практически запущено, заросло кустами и березняком и использовалось разномастными колдырями для культурного распития недорогой водки, портвейна "777", настойки боярышника и витаминного напитка "Вита-септ" (состав: спирт этиловый ректификованный из пищевого сырья 95%, вода, витамин Е). Эстеты и дамы пили коктейли, такие как "Алко" и "Виноградный день".

Антон на заплетающихся ногах блуждал между оградками, ржавыми железными крестами, спотыкался о лавочки и, принимаемый за своего, периодически окликался колдырями, которые приглашали его к ним на пикничок. Но Антоха практически не слышал их и не особо замечал, куда он идет. Приняв порядочно божественной крови, он отъехал в астрал и пребывал в состоянии между этим миром и миром загробным, слыша голоса духов. Вообще, видел бы его сейчас Михаил Иванович, он сразу сказал бы, что в Антоне заложен неплохой потенциал духовидца и лозоходца. 

Вот и теперь Антону на уши буквально присел какой-то дух и горячо убеждал его в чем-то. Загвоздка была лишь в том, что дух говорил на вульгарной латыни, той ее форме, что некогда была распространена в Западной Романии, а Антоха не то, что этого языка, но и названий таких не знал. Огорченный непониманием дух, наконец, отлетел, вниманием Антона завладел какой-то умерший в шестидесятых годах академик, взявшись было доказывать возможность технической реализации фотонного ракетного двигателя, работающего на разрушении мезонных связей внутри атомного ядра:

– Как вы не понимаете? Магнитный монополь определенно существует! Протон распадается на позитрон и пион и...

– А как же проблема зеркала, профессор?
– Ехидно спросил другой невидимый голос.

– Хам трамвайный!
– Совершенно некультурно отреагировал на критику профессор и принялся развивать это обоснование, подкрепляя его и другими крепкими словцами.

В это же время в ушах Антона послушался еще один, вкрадчивый, голос:

– Друг мой! Наконец-то я нашел тебя!

– Кто ты?
– Даже остановился над какой-то могилой Антон.

– Называй меня дядя Корнелиус, Антони. Хотя сейчас друзья обычно зовут меня Черный Тюльпан. И, я надеюсь, мы подружимся. Ведь я же родня тебе!

– Как это?

Твои предки прибыли из Голландии. Из Дордрехта. Да, Антони. Твоя фамилия Букин и ты из рода Бокховенов! Мы верой и правдой служили Московским царям и, я знаю, ты не оставишь вниманием своего пращура, подло убитого безбожными турками!

– Что это за дичь?!

– О, не говори, подлые безбожники! Я сражался с ними до последнего вздоха. Отдал свою кровь за Московию! Но оставим их. Послушай меня. Я стану твоим проводником, я расскажу тебе многое из того, что постиг здесь, приведу тебя и весь наш род к богатству и процветанию, осыплю талерами и луковицами тюльпанов! И, поверь, все это я сделаю лишь из любви к тебе, возлюбленный сын мой.

– Но как же...?

– Нет времени предаваться воспоминаниям и родственным лобзаниям! Твой безбожный друг, тьфу, Магомед, он попал в руки злых людей и ему угрожает гибель. Все не было бы так плохо, но они отняли у него волшебный Эликсир, а без него ты, сын мой, беспомощен, вскоре лишишься возможности внимать моим советам и станешь легкой добычей всякого, владеющего Тайным Знанием. Поспешим же и сразим наших врагов честном бою, да в поб.. побраночке!

12 июня 11.15 утра. Москва. Гольяново, Хабаровская улица.