Гуманоид был сед, высок и статен, вёл себя с достоинством и выглядел импозантно в своём белом облачении - в застёгнутом на все пуговицы длинном халате с воротником-стойкой и в шароварах. Он двинулся навстречу Иосифу, выворачивая гнутые носки белых туфель, голову при этом склонил набок. 'На врача похож, на психиатра. Не признали бы меня после моего сообщения невменяемым'.

– Я не нуждаюсь в обследовании, - на всякий случай сказал Иосиф.

– Не понял вас, уточните заявление, - попросил кибердоз.

Тем временем человек в белых одеждах остановился в двух шагах, церемонно поклонился Иосифу, кибера не удостоив внимания, проговорил нараспев: 'Садхир Бхардваджа', - и спросил, с кем имеет честь.

– Иосиф Циммерман, - представился Иосиф, - А это...

Он повернулся к своему конвоиру, придумывая, как бы отрекомендовать электронного болванчика, но Садхир остановил: 'Не трудитесь, я догадываюсь, что это такое'. Говорил, как будто гипнотизировал, но выяснилось, что не психиатр он и к медицине вообще не имеет никакого отношения. До знакомства с ним Иосиф понятия не имел, что есть такая наука - ксеноморфология, а пандит Садхир Бхардваджа адепт её. Расспрашивать профессора, почётного члена многочисленных научных обществ, не пришлось, его ровный, мощный, хорошо поставленный лекторский голос стремился заполнить весь доступный пространственно-временной континуум, его манера высказывать мнение показалась Иосифу несколько деспотичной: не то что вопрос задать - слова не вставить. Сфера научных интересов профессора обозначилась быстро - сравнительная ксеноморфология и систематика ксеноморфов, каковую систематику Садхир Бхардваджа расширял по мере сил, стараясь не пропустить ни одного собрания сапиенсов различной душевно-телесной организации. Тема симпозиума, событие, ради коего созвали пресс-конференцию, подоплёка межгалактического скандала - все эти нюансы не интересовали профессора, так же как и взгляды разнообразных сапиенсов на проблемы галактического масштаба. Различия в душевно-телесной организации ксеноморфов представлялись ему куда более интересным объектом для изучения. Вполуха слушая рассуждения профессора о трудностях, возникающих при локальном применении ксеноморфизма всеобщности в некоторых частных случаях, Иосиф заказал себе и ему кофе и с удовлетворением проследил, как ловко, не хуже иного бармена, кибернетический дознаватель исполнил заказ.

– А? Что?
– прервавшись, спросил Садхир Бхардваджа, когда кибердоз поставил перед профессором чашечку.
– А! Благодарю, любезный. Нет, больше ничего не нужно, ступайте. Вы нам больше не нужны. Иосиф, это ваш переводчик?

– Кибернетический дознаватель, - ответил Иосиф, подумав мельком, что переводчиком обзавестись не мешало бы. Всеобщность всеобщностью, однако надо же как-то будет найти общий язык с негуманоидными корреспондентами.

– Вы что-то натворили?
– без особого интереса осведомился профессор.
– Впрочем, это не важно. Раз он у вас дознаватель, значит, и переводчик тоже. В любом случае, до начала конференции он вам не понадобится. Вы слышали, любезный? Сделайте одолжение, оставьте нас. Иосиф, отошлите его, он меня раздражает. Не люблю киберов, недоразумение ходячее, а не сапиенсы, ни в какую систематику не вписываются.

Циммерман знаком отпустил кибера. Тот скрылся за неприметной сдвижной дверью, как сквозь стену прошёл.

– Куда он? Что там за дверью?
– спросил Иосиф.

Профессор, проследив за взглядом, ответил:

– Конференц-капсула, конечно. Вы должны бы знать, вы ведь корреспондент, если я не ошибаюсь? Не понимаю, что ему там понадобилось. Обычно система пускает туда только тех, ради кого организовали конференцию. Ну, может, ещё консультантов. Что вы так на меня смотрите?

Иосиф ответил, что нет, не корреспондент он, а турист, и что именно ради него, Иосифа Циммермана, устроили конференцию. Думал при этом вовсе не про потайную дверь и не про допуск в капсулу. Когда Бхардваджа обернулся, чтобы выяснить, куда девался кибердоз, стало понятно, почему профессор так ровно держит спину и поворачивается всем туловищем, если нужно глянуть через плечо. На шее у него имелся нарост внушительных размеров, этакий горб телесного цвета. На профессорском загривке, над воротником подмигивал огонёк индикатора. 'Киберов не любит. А сам он кто?' - подумал Иосиф. Растерялся. Спросить у Бхардваджи: 'Простите, а что это у вас за штука от затылка и до лопаток? Вы сами часом не кибер?' - как-то неудобно. Мало ли что может быть у человека с шеей. Или не у человека? 'Профессор, извините, а вы вполне человек или, быть может, отчасти?' Такой вопрос задать язык не повернётся.

– Так вы и есть потерпевший?
– профессор оживился.

Иосиф решил: 'Ну вот, сейчас начнутся соболезнования пополам с вопросами о самочувствии', - но не угадал. Бхардваджа пробормотал: 'Любопытно, любопытно', - и принялся выпытывать подробности. Действительно ли существо, встреченное Циммерманом на атмосферной планете в системе гаммы Цефея, напоминало веганского амальгадилла? Не может ли уважаемый Циммерман оценить хотя бы приблизительно ширину лобного щитка встреченной особи? Не приметил ли дорогой Циммерман кое-какие характерные особенности хвостовой части псевдохорды: а именно - способна ли она изгибаться в сагиттальной плоскости снизу вверх более чем на десять градусов?

'Всемилостивый Случай! Вот зануда!
– негодовал Иосиф.
– Нет бы спросить, как я уцелеть исхитрился... Чёртов классификатор. Кибердоз и тот человечнее. Позвольте! Откуда Садхиру известно про моего амальгадилла? Не слишком ли быстро господин профессор сюда попал? Полчаса или самое большее минут сорок назад меня допрашивал кибердоз; даже если циркуляр о чрезвычайном происшествии попал в систему сразу после моего заявления... Нет, никак уважаемый пандит не мог сюда так быстро добраться, разве что был в одном прыжке отсюда, на ближайшей пересадочной станции. Случайность?

– Такое удивительное везенье! Тц, тц, тц!
– восхищался Бхардваджа, цокал языком и раскачивал туловищем из стороны в сторону.

– Встречу с амальгадиллом вы считаете везением?

– Да нет же! Такое везенье, что я не успел вернуться на Землю! Упустить такой случай, согласитесь, обидно.

– Знаете, я бы на вашем месте не воспринимал так уж серьёзно сведения, полученные от неквалифицированного наблюдателя.

– Вы о чём, молодой человек? А, понятно. Я не про наблюдения за амальгадиллом, неужели вы думаете, что я не в состоянии обнаружить противоречия в нелепых ваших показаниях? К этому я привык, опрос очевидцев занятие неблагодарное, чаще всего они врут. О, простите, я хотел сказать, чаще всего они заблуждаются в силу собственной безграмотности, просто не знают, на что нужно обращать внимание.

– В чём же тогда ваше везенье?
– язвительно осведомился оскорблённый в лучших чувствах Иосиф.

– Не моё везенье, а ваше. Вы, как я вижу, не озаботились поисками консультанта, сведущего в ксеноморфологии? С минуты на минуту начнётся конференция, вас же, извините, съедят.

– Что?!

– В переносном смысле, исключительно в переносном, - успокоил Бхардваджа.
– Впрочем, не знаю. Всякое случается на межгалактических конференциях, конфликт интересов, знаете ли, иногда - несовместимость точек зрения. Видите ли, существуют сапиенсы, воспринимающие взаимное поглощение без какого бы то ни было негативного оттенка. Бестельники-диффузории или, к примеру, некоторые кислозависимые соматофиды, приспособившиеся выпускать антропоморфные псевдоподобия...