– Наверное... Мурт. – если бы утром Сергею сказали, что он встретит невидимое для остальных охранителей существо, а потом будет по-простому разговаривать с Муртом Раэрктахом, ещё неизвестно, что показалось бы большей небылицей. – Но как насчёт меня? Первое время мне приходилось кое-что выслушивать насчёт "неумех и случайных пришельцев".

– Что ж, как сказали бы у вас "людям свойственно ошибаться". – Раэрктах развёл руками. – Неумехой ты никогда не выглядел. А насчёт случайности... твой приход, это чудо. То, что ты можешь работать в Службе наравне с отборными представителями Лесных Народов – я бы назвал это одним из величайших чудес, виденных мною в жизни. А в жизни, поверь, я видел многое. И из того, что видел, вынес простую истину – чем чудо чудеснее, тем меньше вероятность, что оно случайное. Так что и случайным пришельцем ты не казался мне никогда.

Небо совсем потемнело. Издалека доносились разудалые песни, райпановая наливка вступала в свои права, и настоящее веселье только начиналось, но Сергей совершенно не жалел, что проводит это время в разговоре.

– Ты хочешь сказать, что у меня есть какое-то предназначение? И какое же?

– Ну, может, всё обстоит не так пафосно. А может, и так. – Раэрктах уселся на древесный корень. – А может, это и случайность. Я ведь говорю о своих ощущениях, а они процветают там, где нет знания. Знаешь, ведь ректорат действительно обеспокоен. И, казалось бы, почему? Всего одна... – лицо мельма едва заметно исказилось, а глаза подёрнулись дымкой, – ... одна смерть. Бывало хуже, гораздо хуже. Да ты и сам помнишь.

Сергей помрачнел. Он помнил. Помнил суматоху и запах ядовитой гари, когда семь месяцев назад полевой эксперимент кафедры алхимии вышел из-под контроля, превратив небольшую речушку в скопище ядовитой жижи. Помнил истошные тонкие вопли и ощущение опасности повсюду, когда стая камликтах, местных животных, немного похожих на шимпанзе, стала скопищем бесноватых хищников, а пятёрка экспериментаторов, очень сильных магов, абсолютно помешалась рассудком. Помнил горечь и оглушающее чувство потери. Тогда, кроме пяти магов, погибло двадцать семь охранителей, среди которых был и Тиландаил.

– Но ректорат беспокоится, Сергей, беспокоится очень сильно. Их беспокойство процветает там, где отсутствует знание. Они абсолютно не понимают, что происходит. Их пугает, что никто из охранителей абсолютно не понимает, что происходит. Именно поэтому они задействовали Троэндора. Хотя гном давно отошёл от таких дел, он безумно опытен и искушён. Он доказал это сразу же, задействовав тебя.

Сергею было не по себе. Неприятные воспоминания наложились на фразу о том, что его "задействует" лучший друг.

– Зачем ты позвал меня? – сухо спросил он мельма. – Тоже хочешь задействовать?

– Не обижайся, это просто неудачное слово. – примирительно и, как казалось, искренне произнёс Мурт. – Причин несколько, но главная – я хочу помочь.

– Помочь? Мне? – Сергей чувствовал нарастающее раздражение. – Почему?

Раэрктах помрачнел. Невероятно, но казалось, что деревья, образующие над полянкой что-то вроде неполного свода, давят на мельма.

– Ты единственный, кто видел хоть что-то. – произнёс он нарочито спокойным тоном. – И поверь мне, это означает, что ректорат беспокоится недостаточно.

В воздухе раздался громкий хлопок – кто-то подорвал световой фейерверк. Раэрктах вздрогнул, стряхнув мрачное оцепенение. Когда он продолжил, речь мельма стала заметно более возбуждённой, почти лихорадочной:

– Такого... такого просто не должно быть. Сергей, я признаю твоё старание и умения, но они не идут ни в какое сравнение с сильнейшими охранителями. Ты не знаешь, сколь многие из Лесных Народов хотят попасть в Лес – в Службе только лучшие из лучших. А лучшие из них... Риадаил НИЧЕГО не увидел на охоте. А когда умер Аллон, ничего не увидел я.

– Ты? Но как ты мог что-то увидеть? – несмотря на обидные слова, Сергей больше не чувствовал раздражения. Растерянность и волнение Мурта были очень созвучны его собственным.

Раэрктах посмотрел на Сергея, поджал губы и удивлённо покачал головой.

– Ты не знаешь? Удивительно... Я ладион, Сергей. Что это значит, по-твоему?

– Ну-у... титул. Означает, что ты глава мельмов.

Мурт слегка отвернулся, смотря куда-то вглубь своих мыслей. На его лице заиграла мимолётная улыбка. Казалось невероятным, что ещё минуту назад мельм был взволнован.

– А ведь ты прав. Сейчас, после стольких лет, это стало титулом. Иногда что-то очень нужное, становится очень уважаемым, получает привилегии... Ладион – это не титул, Сергей. Это – функция. Слово "ладион" на нашем языке означает "объединяющий". Однажды мельмам потребовалось измениться, чтобы выжить. Как говорят у вас, "встать плечом к плечу". И тогда появились ладионы. Мы слышим мысли и эмоции других мельмов, можем воспринимать то, что с ними происходит. Можем связывать их на расстоянии. Или смотреть их глазами. Когда Аллон невероятным образом телепортировался в Лес вместе с мальчиком Столадом, он экранировался от меня. Но смерть оставляет слишком сильный след, её невозможно экранировать, да и некому уже. Я... воспринял смерть Аллона. И воспринял я лишь то, что он упал с дерева, просто сорвался. Чего также не должно быть.