А у новорожденных нанья голова круглая! Помня, что онтогенез повторяет филогенез, рискну предположить: способность к телепатии появилась у моих хозяев не очень давно - по их собственным меркам, конечно. И вот кстати еще интересное соображение. По словам Теи, нанья как вид возникли на полмиллиона земных лет раньше человека. Но ведь если они живут по десять тысяч лет и новое поколение сменяет старое не чаще, чем через девять тысяч, то по числу поколений человечество, пожалуй, их опередило. В таком случае, при условии, что течение нашей эволюции хотя бы в общих чертах совпадает с эволюцией нанья, стремительный прогресс Нового времени - вовсе не аномалия, как полагает Теи, а переход на новый уровень, приближение к опередившим нас братьям по разуму, повторное воплощение того же сценария.

Надо будет поделиться этой мыслью с Теи. Только стоит уточнить сначала, кого она называет "видом нанья". Потому что ведь люди на Земле существовали и до появления вида "человек разумный", и вообще это деление на "разумный" и "не совсем разумный" более чем условно, - так, может, и на родине моих хозяев успешная цивилизация возникла задолго до того, как ее представители обрели мощный мозг, телепатию и долголетие? Может, гордое имя нанья совсем еще молодо?

Думаю об этом и сама себе поражаюсь. Ведь я не верю в нанья, в Высокий дом и в Теи. Я-то как раз законченная рационалистка и вынуждена признать: сумасшествие - наиболее простое объяснение тому, что со мной произошло.

Ну, может, не совсем сумасшествие. Может, это сон. Галлюцинация. Может, я умираю, и все эти две с лишним недели, проведенные якобы в прошлом, на самом деле умещаются в последней секунде жизни моего коллапсирующего сознания. На эту версию косвенным образом работает и то, что я теперь совершенно не представляю себе настоящее. То есть, предположим, все правда и я действительно попала в далекое прошлое. А что тогда произошло с настоящим? Как ни пытаюсь разогнать воображение, могу себе представить только один вариант строения времени: реален лишь миг настоящего, а прошлое и будущее существуют исключительно в нашем сознании. Теория относительности вроде утверждает другое, но я никогда ее не понимала, и вообще - теории теориями, а я живу, опираясь на собственный опыт, который знает одно: вот он, момент настоящего, когда я могу ощущать тепло солнца, вкус еды, могу ущипнуть себя или говорить с другим живым существом. Нельзя протянуть руку и вытащить вещь из прошлого, например, забрать любимую куклу из мая 1993 года, за день до того, как я ее забыла в поезде на пути в Нижневартовск. Не получится заглянуть в будущее и увидеть, какую новую девушку нашел себе Юрка. В материальном мире их нет. Мир там, где я. Мир - это я. И если я, Ксюша Самойлова, каким-то образом провалилась в прошлое, то теперь оно и является настоящим. Истинное же настоящее застыло в том самом моменте восьмого декабря 2013 года, когда я вошла в туман, а сместившееся по оси времени будущее теперь возможно тоже только до этого момента. А дальше...

Дальше ничего нет. Это - возраст моей Вселенной. Возраст, которого я даже не знаю точно: то ли сорок, то ли больше, а может, и меньше тысяч лет.

Если же мир вовсе не замер из-за того, что я из него ушла, если прошлое объективно существует, как доказывают мне все органы чувств, то, ясное дело, будущее существует тоже и постепенно воплощается в настоящем. Воронеж и Казань, баба Таня, дядя Лева, Юра, Люда - все они встретили новый 2014-й год. Работают, смотрят телевизор, читают газеты. Мои родители каждый день звонят в полицию Воронежской области с вопросом, нет ли сведений о пропавшей без вести дочери. Расплачиваются за мою квартиру...

О господи, ипотека!.. Ну, до чего же мне не повезло! Какую тяжесть я повесила на папу с мамой! Они же не справятся! Невыносимо об этом думать. Уж лучше бы я действительно умерла... Хотя нет, та же фигня получается. Сумасшествие или летаргический сон точно так же вешают тяжкий груз на плечи родителей...

В общем, если я еще не спятила, то спячу сейчас, от этих мыслей! Снова страшно - теперь не за себя, за близких. Эта боль еще пронзительней и еще безнадежней, чем та, после расставания с Юрой. И ничего не сделаешь, никуда не уйдешь, даже смерть не станет выходом. Остается одно: терпеть и надеяться. Надеяться вопреки всему: здравому смыслу, моей невезучести, неспособности поверить в чудо. Надеяться и жить в раздражающе неправильном и невыносимо реальном настоящем, где над моей планетой висят чужие космические корабли, а на месте родного города - многометровый слой снега. В настоящем, где нет хлеба, чая, шоколада, мартини. Где люди дики, животные огромны и воздух незнакомо пахнет. Все это настолько странно, что я изумляюсь на каждом шагу и совершенно не могу тосковать по прошлому... то есть будущему... то есть... Совсем запуталась. По своей прошлой жизни тосковать не могу! Она же никуда не делась, остановилась и ждет, когда я вернусь из этого абсурда и можно будет снова играть вечерними электрическими огнями, подмигивать скайпом, танцевать дразнящую сальсу... Она будет ждать сколько понадобится, хоть сорок тысяч лет! А значит, я могу спокойно есть незнакомые фрукты и вести беседы с белокожими инопланетянами.

Великий Анту, когда призвал меня к себе через несколько дней, сразу сказал, что моя история лулу - лучшее из всего, что он только мог себе вообразить. Впрочем, достижения человечества его интересовали мало - в этом он полагался на Теи. Он расспрашивал меня о богах, желая выяснить, что ожидает нанья.

– Я попрошу тебя, Ксенья, ничего не рассказывать о будущем Льесте, Бьоле и другим нанья, живущим вместе с нами. Только я и Теи должны знать. Можешь также отвечать на вопросы Теривага. Ты поняла?

– Поняла, великий Анту. Не скажу им ничего.

– Так ты говоришь, что у вас один бог, которого никто не видел и который настолько велик, что повелевает всей Вселенной?

– Это бог христиан и мусульман. Есть еще Будда, о котором я мало знаю. Кажется, он был когда-то человеком, пока ему не открылась божественная истина. Не знаю, где он живет и насколько широки его полномочия.

Слов "бог", "божественный", "религия" я в своем новом лексиконе не нашла. Великому Анту пришлось учить меня им - эти понятия он позаимствовал из какого-то другого языка, поскольку у нанья их не существует, либо были, да сплыли.

– Еще есть индуизм. Эта религия возникнет на земле, на которой мы находимся. В ней, говорят, пятьдесят тысяч богов, полубогов и других сверхъестественных существ. Это четыре основные религии, у каждой сотни миллионов последователей, которые верят в свое и не признают чужого. И, конечно, у многих народов до сих пор сохранились их древние верования со своими обрядами.

– Сотни миллионов...
– задумчиво повторил великий Анту.
– В это трудно поверить. Мы тоже некогда через такое проходили, но мне до сего дня не приходилось смотреть на это, как на живую реальность. Как планета способна прокормить столько людей?