Из кухни доносилось приглушенное пение. Я сразу его узнал. Это был дядя Джош. Он обладал непревзойденным баритоном, и любил петь на кухне, когда что-то готовил. Он говорил, что каждому блюду передается настроение, с каким ты его готовишь. Поэтому, если уж он брался что-то делать, то только в хорошем расположении духа.

На фоне пения я услышал голоса Ника и Люси. Они очень эмоционально что-то обсуждали, но слов было не разобрать.

– Ребята, я дома!
– протяжно сказал я.

– Дэни, ну, наконец-то!
– кричала радостно Люси, выбегая ко мне навстречу.

В отличие от тети Кэрол, она никогда не убирала волосы, которые при свете дня казались прозрачно-золотистыми. Ник с Люси были немного измененной копией дяди Джоша. Черты лица, высокий рост, волосы пшеничного цвета и даже манера разговаривать - все от него. Казалось, к рождению своих детей тетя Кэрол не имела никакого отношения. От нее им достались только большие голубые глаза, и немного покачивающаяся походка. Да и та передалась только Люси.
– Уже все готово. И мы смертельно хотим есть. Мама ни кусочка не дала попробовать.

У меня снова заурчало в животе, и я понял, что не могу вспомнить, когда последний раз что-то ел.

Договорив, Люси крепко меня обняла, и тихо сказала на ухо:

– Что я тебе потом покажу, Дэн! Это бомба!

Я понял, что это секрет, знать о котором доведется только мне, поэтому незаметно для всех подмигнул ей, давая понять, что информация усвоена.

Она подмигнула мне в ответ, и опять сделав по-детски недовольное лицо, добавила:

– Нет, ну мы сегодня есть-то будем? Или у нас объявлена голодовка?

– Тебе бы она не помешала!
– послышался серьезный голос Ника. Он стоял в дверном проеме, ведущим на кухню, положив руки в карманы своего темно-синего спортивного костюма. На толстовке белыми буквами, уже потрескавшимися от частой стирки, еще читалось название его любимой команды. "Блэк Рейвенс" - неоднократный чемпион мира по футболу.

Другой одежды он не принимал, скорее, даже презирал ее, называя неудобной и ненужной. Наверное, даже на школьный выпускной пойдет в этом костюме.

– Что ты сказал? А, ну-ка повтори!
– Люси начинала злиться.

– Говорю, что голод бы пошел тебе на пользу. Ты видела свой зад?

– Ну, все, ты меня сегодня окончательно достал! Сейчас я тебе такой голод устрою!

– Ник! Люси! Прекратите немедленно! Вы же взрослые люди! И к тому же, брат с сестрой!
– вмешалась тетя Кэрол.

– Лучше вообще не иметь сестру.

– Ник, ты сейчас отправишься в свою комнату! Немедленно извинись перед сестрой и иди за стол, пока я не передумала!

– И не подумаю, - сказал он и, пожав мне руку, пошел в гостиную.

Проходя мимо Люси, он даже не посмотрел в ее сторону. Зато она не растерялась и влепила ему увесистый подзатыльник. Ник сдачи сестре не дал, но с угрожающим видом показал ей кулак.

Сколько помню, они никогда не ладили. И даже повзрослев, продолжали вести себя, как маленькие избалованные дети, подравшиеся в песочнице. Но в то же время они до безумия друг друга любили, хоть и никогда этого не показывали. Может, они и сами этого еще не понимали.

Тетя Кэрол с Люси тоже пошли в гостиную накрывать на стол. А я мыть руки.

Дом внутри был меньше, чем казался снаружи. Четыре небольшие комнаты на втором этаже, кухня, ванная и гостиная - на первом. Мне даже нравилось такое расположение. Казалось, вся хорошая энергетика дома собрана воедино и не расползается по углам.

На обратном пути, я заглянул на кухню поздороваться с дядей Джошем. В рубашке в крупную клетку, заправленной в черные джинсы, он был похож на ковбоя. Еще большее сходство с этим образом ему придавали длинные усы, сливающие с цветом волос. Не хватало только шляпы и револьвера.

Вытащив из духовки еще шкварчащую курицу, он умело разделил ее на части, и мы все, наконец, сели за стол.

– Как дела на работе, Дэн?
– первым начал разговор дядя Джош.

– Все по-старому - репортажи, заметки, статьи. Меняются лишь лица и имена. До следующей недели я в отпуске, но думаю, что вернусь к работе раньше. Делать все равно нечего, а так быстрее вольюсь в привычную жизнь.

– Я бы на твоем месте не торопился. Ты давно не брал отпуск, а отдыхать тоже надо. К тому же, ты пережил серьезную операцию, а уже на ногах.