– Широкомордые такие...
– рассеянно, без особого уже интереса, отозвался Блин, вставая в рост и ловко перенося себя на плоскую пружинящую крышу, где устроился, скрестив ноги. "Ну и вестибулярник у него," - мысленно позавидовал Рыжий.

– Включи передний ведущий!
– крикнул Блин, видя, как машина Ягуара и Волка сползает с бархана, показал рукой. Джип взревел, швыряя из-под колёс фонтаны песка, взобрался наверх.

– Брошенное селение, - сообщил Блин.
– На этот раз... э... ну, нормальное.

Рыжий поставил джип на тормоз. Три машины косым рядом застыли на бархане - три почти незаметных розовато-серо-жёлтых коробочки в песчаном море под низким небом.

– А, нет...
– Блин не отрывал бинокля от глаз.
– Не брошенное...
– он чуть нагнулся, достал из креплений "сайгу" и положил рядом с собой, сняв с предохранителя.

– Ну-ка...
– Рыжий встал рядом, поднял свой бинокль.
– Да, там даже гарнизон, похоже. Наверное, внешняя охрана аэродрома.

– Очень она им помогла, - заметил Тиль. Рыжий кивнул. блин, опустив бинокль, почесал за ухом:

– Там мы и переднюем.

– А?
– повернулся к нему Ягуар.

– Мы переднюем там, - совершенно спокойно повторил Блин.
– И вообще - слегка отдохнём.

* * *

– Я читал, - Кутюрье аккуратно расчертил в пыли таблицу для "крестиков-ноликов" и сделал Волку приглашающий жест, - что в Великую Отечественную... ну, во Вторую Мировую... так вот, такое было: поставят немцы в деревне словацкий гарнизон... а я - сюда... Словаки тут же начинают по деревне болтать - мол, встанем в тех-то и тех-то домах. Вечер... ага, вот как?.. вечер настаёт, партизаны разу в деревню - шасть! На другой конец, конечно. Отоспятся, согреются, поедят, а утром словаки у себя пальбу поднимают - и всё, партизаны уходят. Да ещё потом словаки докладывают, что отбили атаку врага... Опс. Выиграл.

– Да, только нас никто предупреждать не станет, - заметил Ягуар.
– Откуда ты про партизан знаешь?

– Читал, говорю же. У нас библиотека большая, чудом сохранилась с дозимних времён. И у меня кто-то воевал в те времена... только я не знаю - кто... да у нас почти у всех воевали, у осетин.

– Ты же русский, - удивился Волк.

– Осетин я, - усмехнулся Кутюрье. Обвёл остальных взглядом: - А у вас кто-нибудь в ту войну воевал?

– Да я про неё и не знаю ничего толком, - ответил Волк. Остальные тоже переглядывались, пожимали плечами - они помнили из школы, что была такая война, в которой все воевали со всеми, а сильней всего - русские с немцами. Ну - Блин помнил основные даты и несколько фамилий. Не больше. Но потом Тиль сказал:

– Мой предок воевал в легионе "Нидерланды". Его убили в России. Это я точно знаю.

– За немцев воевал?
– спросил Блин.

– За кого считал нужным, - спокойно ответил Тиль.

– Да, сейчас всё по-другому, - задумчиво сказал Блин...

...Вторые сутки они сидели на краю брошенной деревни в одном из домов. В другом - за три сотни метров - находился вражеской гарнизон.

Вторые сутки их искали по пустыне. По пустыне - но не в этой деревне.

И это было невероятно тошно. И "выживание" - тошно, и тёплая вода - тошно, и ночной холод - тошно, и запахи своего дерьма и мочи в углах дворика, прежде чем прикопаешь всё - тошно. Даже разговаривать приходилось вполголоса - тошно, но только этим и спасались...

...
– Помните, что месяц назад Болт из команды Леннона учудил?
– вспомнил Волк.

Все покивали, хмыкая. Но Волк, похихикивая, рассказал для Блина:

– Сидели в одной полевой столовке трое штурмовиков. Вдруг - влетает Болт и без слов начинает драку. Короче, он их покидал не по одному разу, они его тоже угостили, тут их сержант орёт: "Парень, да чего мы тебе сделали-то?!" А Болт им: "Достали, достали уже! Девчонка не пишет, начальство в гроб вгоняет, чеки * в лагере оставил, скука страшная, да ещё и ногу подвернул!" Те выслушали, сержант спрашивает: "А мы-то тут при чём?!" Болт поморгал так, висок потёр, вздохнул и говорит: "Да вы так-то ни при чём вообще-то, просто под горячую руку попали..."

* Имеются в виду межимперские аккредитивы, которые выпускались для выплат жалования в конфедеративных частях с 21 г. Серых Войн по 18 г. Реконкисты. Приравнивались к фунту/рублю независимо от того, где находился обладатель чеков, могли быть обменяны на национальные валюты (в т.ч. по особым договорённостям и на валюты других существовавших тогда государств, находившихся в союзе с Империями) или использованы для обычных покупок. После роспуска частей ещё три года имели хождение, пока не были выведены из обращения с постепенным обменом на национальные валюты.

– Признайся, что анекдот, - предложил Блин. Волк в лучших традициях нордизма вскинул руку:

– Клянусь - правда!

– Не врёт, - подтвердил Тиль, - было такое.

Блин неожиданно продолжил разговор сверхстранно:

– Сегодня будем выбираться, - сказал он, и стало ясно, что думается ему об этом давно.

– И то дело, - поддержал Ягуар. Решение командира в общем-то никого особо и не удивило, а Рыжий понял - всем надоело тут сидеть.

4.