Октавий развернулся было назад, уверенный, что звук идёт от входа, но Никиас его остановил:

– Не там. В глубине.

– Ну... Пошли в глубину, - справедливо рассудил Октавий.
– Проверим, кто там забрался в наши владения.

По правде сказать, на самом деле пещеры в холмах вряд ли можно было так назвать. Сюда бегали и мы - дети бедных кварталов, и наши более богатые ровесники, и ребята из ближайших деревень. С некоторыми из них мы дружили, с некоторыми - не очень, и тогда наши встречи заканчивались синяками и разбитыми носами. Единственные, с кем мы дела не имели вообще - это дети рабов, которые тоже иногда забирались сюда. Честно говоря, стоило здесь появиться кому-то из нашей (или другой) компании - как те дружно вставали и, ни слова не говоря и глядя себе под ноги, уходили восвояси. Честно говоря, именно за это мы их и не любили. Октавий часто повторял, что у таких, как эти, рабство не на теле, а в душе, и что тот, кто хочет свободы - будет добиваться её любой ценой, даже если родился несвободным.

Но рабы оставались рабами, а мы - дети свободных граждан Рима - продолжали свой путь.

Пещеры становились всё более тёмными и мрачными. Честно говоря, мы редко брали с собой фонарь или факел - с ними здесь было довольно неудобно ходить, да и не настолько эти места были тёмными, чтобы ничего не разглядеть. Благодаря небольшим просветам в стенах, присутствовавших даже в самой глубокой части пещер, здесь всё было видно. Но, конечно же, это не избавляло от гнетущего полумрака. Ну, в конце концов, это же были пещеры, а не солнечный пляж!

– Что-то я ничего не слышу, - заметил, наконец, Октавий, когда мы прошли какое-то время.
– Может, тебе почудилось?

– Точно нет, - покачал головой Никиас.
– Я прекрасно слышал. Какие-то шаги... Очень медленные. Или даже ползки. И ещё что-то странное такое, вроде всхлипывания.

– Ты уверен?
– Октавий внимательно посмотрел на друга.
– Точно ничего не напутал? Кто там может всхлипывать?

– Пойдём и посмотрим, - заметил я. Действительно, кто?

– Ты прав, - согласился Октавий.
– Но всё-таки, мы идём туда, куда нужно? Я не слышу ничего. Может быть, мы свернули не в тот коридор?

Никиас хотел что-то возразить, но тут все вопросы как-то отпали сами собой. Звук, который он недавно слышал, повторился. Было такое ощущение, как будто там кто-то тащится, спотыкается и падает. Тихий, еле слышный, стон... Да что же там такое?!

– Совсем близко, - определил по звуку Никиас.
– Осталось всего чуть-чуть, пара поворотов, и мы увидим, кто это.

– Мне кажется...
– Октавий замер на секунду, - Мне кажется, что там кому-то нужна помощь! Пошли!

И он неожиданно сорвался с места.

Мы бросились за ним. На повороте мне, чтобы не упасть и не врезаться ни во что лбом, пришлось схватиться рукой за стену. Ступни - я был босым - странно закололо.

– Здесь не песок и не утрамбованный камень, - заметил Никиас.
– Здесь острые камни. Как зубы какие-то.

– Мы так далеко никогда не заходили, - удивился я.
– Интересно, как же змеи ползали по такому острому полу? Они бы себе весь живот порезали. Или они досюда не доползали?

– Да отстань ты со своими змеями...
– махнул рукой на бегу Никиас. Октавия мы не видели, но слышали: кажется, он стабильно опережал нас шагов на десять, но всегда был за стеной из-за невероятно извилистых коридоров.

– Поторопился я с парой поворотов...
– проворчал на бегу Никиас.
– Кто же знал, что здесь такие лабиринты. К тому же мы, кажется, идём в обход.

– Давайте сюда!
– поторопил нас Октавий. Мы на всех парах вбежали за очередной поворот; он был здесь, оглядывался в поисках следующего пути, но вот незадача - ответвлений было несколько.

– Если мы сейчас ошибёмся...
– пробормотал он.
– То выбираться будем пару дней. Так?

– Так, - подтвердил я, стараясь игнорировать боль в ногах.

– Значит, ошибиться нельзя, - продолжал наш предводитель.
– Хоть бы этот кто-то снова голос подал...

– Здесь темнее, чем там, - заметил Никиас.
– Похоже, это действительно глубокая часть пещер. Её явно никто не достраивал и не обрабатывал - вон, и досок сверху нет.

Мы задрали головы.

– По-моему, здесь и потолка-то нет, - произнёс я после долгой паузы. А если и есть - то где-то очень далеко.

– Как такое может быть?
– Октавий тоже удивился.
– Это ведь холм, а не гора...

– Очень просто, - пожал плечами Никиас.
– Мы всё это время спускались вниз.

– Хочешь сказать, сейчас мы под землёй?!
– Октавий расширил глаза.

– Ага, - кивнул Никиас. На его лице, как обычно, не было ни капли страха.

В этот момент странный звук - чем бы он ни был - раздался вновь, гораздо ближе и громче, чем в прошлый раз. Стон походил уже просто на мычание сквозь зубы. Кажется, кто-то изо всех сил старался не застонать.

– Туда!
– моментально указал рукой Октавий. На этот раз мы бежали всего пять минут. За это время я понял, что света в пещере почти не осталось, и потому, вбежав в очередную её "комнату", мы трое увидели только очертания - контуры странной фигурки, которая силилась встать с каменного пола. Фигурка была примерно с меня ростом или чуть повыше, очень худая, и одета она была в какие-то изорванные лохмотья. Ну а больше о ней - при таком освещении - сказать ничего было нельзя. При виде нас фигурка повернула голову и что-то тихо пробормотала - еле слышно, так, будто просто выдохнула.