«Впрочем, Стэнтон наверняка придумал что-нибудь, чтобы обмануть Элизу, а значит, получил солидный куш за мою смерть. Так что, может статься, его уже и нет в Сент-Джеймсе. Наверняка, прихватив денежки, он предпочел оставить столь низкопробное занятие и залег на дно где-нибудь подальше от Чикаго, чтобы всласть насладиться роскошной жизнью. Что ж… Тем лучше для меня! – по губам Нила скользнула едва заметная мрачная усмешка. Остановившись, он на мгновение закрыл глаза и тряхнул головой. – К черту! Еще будет время подумать о неприятном! Путешествие будет длинным. Но это еще нескоро. А пока какого черта травить себя тем, что не можешь изменить? Будем жить, пока живется, а там посмотрим, как обернется, – подумав об этом, Нил снова усмехнулся, но на этот раз это была уже иная усмешка, не ядовито-мрачная, а исполненная снисходительного веселья и легкой иронии над самим собой. – Ну, надо же! Я стал рассуждать совсем как этот худосочный проныра Штопор! – при воспоминании о вездесущем и неунывающем сквернослове-сокамернике Нил почувствовал, как снова поднимается настроение, и, открыв глаза, продолжил путь. – Интересно, где он сейчас? – после того, как его и Креста отпустили из военно-полевого госпиталя 1480, вернувшись в расположение штаба они узнали, что большая часть отделения, которым командовал сержант Девуазье, погибла, а тех, кто выжил, распределили по иным подразделениям, и они отправились на новое место службы. С тех пор они ничего не слышали о Штопоре. – А может, он… А вдруг он погиб? – от этой внезапно пришедшей в голову мысли Нил остановился, как вкопанный, но в следующую секунду снова тряхнул головой, прогоняя ее. – Нет, не может такого быть! Уж кто-кто, а Штопор сумеет о себе позаботиться. Он всегда был самым осторожным из нас, никогда не лез на рожон. Нет, он точно жив. Надо бы поспрашивать о нем. Да и о Кресте тоже, – вспомнив о французе, Нил нахмурился. Сердце нервно трепыхнулось и сжалось от непонятного беспокойства, а по спине пробежала холодная дрожь тревожного предчувствия. – Надеюсь, у него тоже все в порядке. Он был тяжело ранен. Наверное, все еще в госпитале. Скорее всего, его отправили в Париж. В таком случае, его будет нетрудно найти. Не то, что Штопора. Я не знаю даже имени этого чертового ирландца!»

Отделение, в котором служил Нил, прибыло в Марсель неделю назад. Немедленно по прибытии они направились в военную комендатуру, где после переклички и регистрации сдали оружие и были расквартированы по небольшим домикам на западной окраине города, где им и предстояло жить до отплытия в Америку. Дома были тесными, очень простыми и скромными и напоминали бараки для бедных, но после стольких месяцев жизни в окопах под дождем, снегом и ветром, после бесконечных маршей, ночевок на голой земле при скудном тепле костров, с чувством вечного голода, недосыпания и усталости, жизнь, где можно было спокойно выспаться на нормальной кровати, застеленной чистыми простынями, под грубым шерстяным одеялом, где можно было обедать за столом и не спеша прогуливаться по улицам, не опасаясь каждую секунду услышать знакомый свист пуль, стрекот пулеметов или, того хуже, воющий гул бомбардировщиков, а просто бесцельно идти вперед, наслаждаясь тишиной и покоем, казалась почти раем.

Приход лайнера «Аквитания», который должен был доставить в Америку его и остальных солдат Американских экспедиционных сил, что собирались сейчас здесь, в Марселе, ожидался через две недели, а потому у Нила в запасе была масса свободного времени, которое он собирался потратить на то, чтобы узнать хоть что-нибудь о судьбе Штопора и Креста. Если Креста в Марселе в ближайшее время просто не могло быть, то Штопор, как полагал Нил, должен был либо уже находиться здесь, либо вот-вот объявиться, поэтому, покончив с хлопотными формальностями, связанными с регистрацией, сдачей оружия и размещением во временное жилище, Нил тут же отправился проверять дома, где были размещены солдаты других отделений. Он медленно шел по городу, тщательно всматриваясь в лица встречных прохожих, облаченных в знакомую зеленую форму, в надежде увидеть знакомые черты. К вечеру, переговорив в командирами всех ранее прибывших в Марсель отделений, он уже знал, что Штопора в городе нет. Но подразделения прибывали ежедневно, и Нил не терял надежду все же узнать хоть что-нибудь о судьбе ирландца.

Добравшись до конца улицы, Нил свернул за угол и остановился перед зданием военной комендатуры. Сегодня утром он получил приглашение, в котором ему предлагалось явиться в два часа в комендатуру к майору Стратфорду. Приглашение принес личный адъютант майора. Нилу этот вызов показался не столько странным, сколько неожиданным, ведь он был всего лишь рядовым и никогда даже не встречался с высшим командованием, а тем более с офицерами такого ранга, как майор. Однако приказы командира обсуждению не подлежали, а потому сейчас он стоял перед зданием военной комендатуры – приземистым, двухэтажным, с крышей из старой черепицы кроваво-красного цвета, ярким пятном выделявшейся на фоне бесцветно-белесого неба и серо-черных облупленных домов. Как и большинство зданий в Марселе, дом, где временно расположилась военная комендатура Американских экспедиционных сил, был очень старым, но сложенные из крупных необработанных серых камней стены, словно крепость времен раннего Средневековья, создавали впечатление мощности и неприступности, которое усиливалось небольшими узкими окнами с мрачно поблескивающими стеклами и потемневшим от влаги и времени деревом рам. Нил окинул здание задумчиво-равнодушным взглядом и, поднявшись по ступенькам на небольшое каменное крыльцо, вошел внутрь. Тяжелая деревянная дверь с массивной медной ручкой бесшумно закрылась за его спиной. Несмотря на то, что была середина дня, в холле никого не оказалось. Нил недоуменно оглянулся по сторонам и, пожав плечами, направился к лестнице, ведущей на второй этаж. Ему отчего-то казалось, что кабинет майора должен быть именно там. Поднявшись наверх, он замер. Прямо перед ним простирался длинный коридор, вдоль стен которого было множество дверей. Нил нерешительно переводил взгляд с одной двери на другую, размышляя, в какую лучше постучать, но в этот момент одна из дверей открылась, и в коридор вышел тот самый адъютант, который передал ему приказ. Увидев Нила, он приветственно улыбнулся и поспешил навстречу.

– Добрый день, мистер Лэганн.

– Добрый день, сэр, – Нил по привычке отдал честь.

– Бросьте, – рассмеялся тот. – Мы же уже не на фронте. Кому сейчас есть дело до этих формальностей?

Нил небрежно повел плечом и ничего не ответил.

– Вы к майору Стратфорду? – между тем осведомился адъютант, не обратив внимания на этот жест.

– Да, – коротко ответил Нил. – Как раз размышлял, за какой именно дверью его кабинет.

– Туда, – мужчина указал на вторую дверь слева от него.

– Спасибо, – Нил кивнул в знак благодарности и направился к указанной двери. – Полагаю, мне следует поспешить, – хмуро пояснил он на прощание.

– Верно полагаете, мистер Лэганн, – усмехнулся адъютант. – Майор не любит ждать. До свидания.

Развернувшись, он направился к лестнице.

– До свидания, – пробормотал Нил, провожая его взглядом.

Дождавшись, когда шаги адъютанта стихнут внизу, Нил повернулся к указанной двери и, одернув форму, коротко постучал.

– Войдите, – донесся изнутри основательно приглушенный толщиной дерева густой мужской голос.

Нил открыл дверь и решительно шагнул внутрь. Щелкнув каблуками, он привычным жестом, отшлифованным неустанными стараниями сержанта Девуазье почти до совершенства, отдал честь и четко и громко отчеканил:

– Сэр, рядовой Лэганн по вашему приказанию прибыл!

– Вольно, – пробормотал майор Стратфорд, отрываясь от разложенных перед ним бумаг. Откинувшись на спинку стула, он медленно обвел взглядом высокую худую фигуру Нила, застывшего навытяжку у двери, и, усмехнувшись, покачал головой. – Проходите, присаживайтесь, рядовой Лэганн.

Немного расслабившись, Нил подошел к столу, опустился на единственный стоящий перед ним стул и вопросительно посмотрел на майора. Тем временем тот выдвинул ящик стола и, порывшись в нем, вытащил тонкую папку. Положив ее перед собой, он открыл ее и, аккуратно вынув несколько документов, принялся внимательно их изучать. Нил терпеливо ждал. Наконец майор отложил документы и снова посмотрел на него задумчиво-внимательным взглядом, меж сведенных бровей пролегла едва заметная морщинка.

– Для начала я хотел бы кое-что уточнить. Ваше имя Дэниэл Лэганн. В феврале этого года вы были осуждены судом Чикаго за убийство и приговорены к каторжным работам, – майор сделал паузу, словно ожидая ответа.