Жоа чуть улыбнулась, пытаясь молчаливо поддержать подругу. Она знала, что в этой ситуации никто не может помочь. Кенди должна была справиться сама.

– Я справлюсь, Жоа. Вот увидишь.

– Конечно, справишься. Мы будем работать в одном госпитале. Он довольно большой.

– Замечательно.

Кенди слабо улыбнулась и, отвернувшись, еще раз взглянула на раненых. И тут она увидела его. Чуть в стороне, у самой стены, на брошенной на пол грязной шинели лежал солдат. Его голову охватывала окровавленная грязновато-белая повязка, такие же небрежно разорванные полосы плотным слоем опоясывали его грудь и живот. Кенди не было видно его лица, но из-под повязки спутанными грязными прядями спадали длинные каштановые волосы. Темно-каштановые. Кенди вздрогнула и, словно во сне, направилась к нему.

«Боже мой… Неужели? Нет, не может быть!»

Она опустилась рядом и осторожно повернула его голову. Это был не Терри. Кенди всхлипнула от облегчения.

– Пить, – прохрипел раненый на ломанном английском. – Пить… Умоляю…

– Вам нельзя, – сочувственно прошептала Кенди, чувствуя, как на глаза наворачиваются напрошенные слезы.

– Воды… Прошу вас…

Она больше не могла выносить этот хриплый умоляющий шепот. Кенди встала и быстро направилась к небольшому фонтанчику, возле которого стояла маленькая алюминиевая миска. Зачерпнув воды, она вернулась к раненому и снова села рядом.

– Я не могу дать вам выпить это, но думаю, что вот так вам станет легче.

Кенди осторожно опустила платочек в миску и смочила ему губы.

– Спасибо, – прошептал тот, обессиленно откинувшись назад.

– Кенди, что ты делаешь? – Жоа подошла к подруге.

– Он просил пить, но у него брюшное ранение. Я смачиваю ему губы, – тихо ответила Кенди, не отрываясь от своего занятия.

– Понятно. А то мне показалось, что ты немного не в себе. Ты двигалась, словно лунатик.

– Ничего, – слабо улыбнулась Кенди. – Это просто усталость и шок.

– Здравствуйте, девушки, – внезапно раздался позади них густой низкий бас.

Кенди и Жоа удивленно обернулись. Рядом с ними стоял толстенький невысокого роста мужчина. Одет он был в гражданскую одежду, довольно чистую и опрятную. Судя по густым, но совершенно седым волосам и таким же усам, он был уже в годах, но темные глаза, внимательно смотревшие на них из-под густых бровей, блестели по-молодому ярко и добро.

– Решили помочь? – осведомился мужчина, подойдя еще ближе, и опустился рядом с Кенди.

– Да, – почему-то шепотом ответила Кенди. – Мы – медсестры.

– Медсестры? Это хорошо. Очень кстати.

– Мы отправляемся через час в полевой госпиталь 1478.

– 1478? Это что неподалеку от Амьена? Очень близко к линии активных боев. Сложный участок работы. Там управляет мой старый знакомый и один из лучших хирургов, что я знаю, Жак Люмьер. Эх, все красавицы собираются у этого старого лиса! – усмехнулся мужчина в пышные усы.

– А вы кто? – поинтересовалась Жоа.

– Мое имя Консоме. Поль Консоме. Я – военный хирург, работаю здесь, в Париже. Этот состав прибыл час назад. Когда солдат ранен так тяжело, что ему не могут помочь в военно-полевом госпитале, их транспортируют сюда. К сожалению, многие скончались уже в дороге, – доктор тяжело вздохнул. – Эх, война…

– Да вот и этот, – Кенди снова повернулась к раненому, которому смачивала губы. – О… Он кажется без сознания.

– Нет, милая, – едва слышно возразил Поль Консоме, мягко положив руку ей на плечо. – Он уже не без сознания.

Жоа опустила голову. Кенди с ужасом посмотрела на сидящего рядом пожилого мужчину, отказываясь верить в услышанное.

– Нет. Вы ошибаетесь. Он не умер. Ведь не умер!? – хрипло прошептала она, внезапно пересохшими губами с такой безумной надеждой, словно это могло что-то изменить.

– Это война, милая, – горько вздохнул хирург, отводя взгляд. – Это война. И ничего-то тут не поделаешь.

Кенди снова перевела потрясенный взгляд на лежавшего перед ней молодого солдата. Она молча всматривалась в его лицо, словно видела его впервые.

«Господи, да ведь ему не больше двадцати. Он еще так молод. Слишком молод, чтобы умереть. Слишком. Это нечестно! Несправедливо!!! Этого не должно быть! ТАК не должно быть!!! Война… Я ненавижу войну! Быстрей бы она закончилась. Но пока она длится, я не позволю им умирать!!! Я буду сражаться до последнего за жизнь каждого из них, и я не отдам их смерти!!!» – мысленно поклялась она.

И с этой клятвой в ее душе воцарились покой, решимость и печаль.

– Прости меня. За то, что не смогла помочь, – она медленно подняла руку и ласково закрыла глаза юноше, которого знала всего несколько минут, но в глубине мертвых глаз которого в первый раз увидела уродливый лик войны.

– Кенди, нам пора, – прошептала Жоа, осторожно коснувшись ее плеча. – Состав скоро отходит.

– Да, конечно.

Кенди решительно выпрямилась.

– До свидания, мистер Консоме.

– Удачи вам, милые, – улыбнулся доктор. – И передайте от меня привет старому пройдохе Люмьеру!