Что-то в голове ужасно неприятно треснуло. Живот сдавило тупой болью и неприятной тошнотой. То, что я его оттолкнула, совсем не значит, что у меня нет никаких чувств. Это совсем не значит, что я не перестану любоваться его глазами, слушать его голос и ожидать от него нежности. Но… я ему была безразлична. То есть, я бы стала проблемой для него или чем? Почему он так волнуется?

– Ты боишься того, что я могу что-то чувствовать к тебе? – не могу совладеть с собой, решаясь решить эту проблему. Решая не молчать, а выслушать недосказанность.

– Розали… Послушай, – он паркует машину на стоянке общежития, повернувшись ко мне лицом, обратив на меня все свое внимание. – Я не хочу с тобой сближаться потому… потому что… Я не могу так.

– Боишься, что подумают о тебе друзья? – задаю я вопрос, смотря на свои колени, нервно сминая пальцы.

– Мне безразлично, что подумают мои друзья. У каждого есть своя личная жизнь, и они не вправе указывать мне, как поступать.

– Я тебе так отвратительна? – вновь задаю вопрос, не понимая, почему он так остерегается меня, почти обходит стороной, сбегая.

– Нет, Роуз, что ты… Что ты хочешь сейчас мне сказать? – он был в недоумении и даже растерялся. Я отворачиваюсь, понимая, что он за все время так и не понял главного – он не видит ничего, кроме себя. – Значит… Луи был прав?

– Нет, – я с резкостью отвечаю Нильсу, хмуро оглянувшись. – Ничего нет. Никаких чувств. Все в порядке. Ты прав, и лучше обо всем забыть, – пожимаю я плечами, а затем пробиваю слова через огромный застрявший ком в моем горле. Все до изнеможения печально.

– Это отлично. Значит, все в силе, правда? Мы перешли сегодня на нейтральную полосу, но ты же понимаешь, что ты должна меня слушать? Я буду мягче, теперь. Просто хочу убедиться, что ты не придумала себе легкого исхода…

– Я все пониманию. И да, я постараюсь быть более лояльной, если ты всегда будешь при хорошем настроении, – выдыхаю я. Он пристально отслеживает то, как я была… напряжена. Да, с ним некомфортно, особенно после того, что было с час назад. Мои губы все еще чувствуют его вкус и грубость.

Теплые пальцы его рук заключают мой подбородок, и Нильс оборачивает меня на себя, едва уловимо управляя головой и взглядом.

– Ты, правда, попробуешь? – переспрашивает он, как бы убеждаясь в услышанном шептании. Я поддаю легкий кивок головы в согласие, на что замечаю восторг и удивление.

– Правда.

– И не будешь пререкаться? Не будешь протестовать? Оспаривать? – его уголки губ играют с улыбкой. А мне становится грустно и одиноко.

– Нет, не буду, – криво улыбнулась я, почувствовав, как после теплых пальцев прошелся холодок по подбородку. – Это не так сложно. И в большинстве случаев ты бываешь прав, – угождаю я ему ответом, безразлично разглядывая яркий всплеск в его глазах.

– Я поражен. Правда. Это удивительно, что мы пришли к такому хорошему отношению между нами, – он вытаскивает ключи с машины, когда в салоне тухнет свет, как и фары. Печка перестает работать, а едва уловимая музыка, что играла на заднем фоне, резко затихает. – Знаешь, на самом деле день еще не заканчивается, особенно, если сегодня вторник. Теперь, когда мы решили все наши проблемы, думаю, мы можешь расслабиться, повеселиться… Спать этой ночью мы ляжем поздно, – он с вдохновением заговорил, а я потираю рукавами толстовки свои влажные щеки.

– Круто.

***

Я была поражена, когда зашла в комнату после душа, растерявшись перед Нильсом и появившейся Алексы. Нахмурившись, я придерживаю полотенце на груди, не в силе осмыслить то, что видели мои глаза. Девушка скептически оглядывает меня, медленно вращаясь на моем стуле из бока в бок, раскачиваясь с помощью каблука своей обуви. Она сидела в белом платье, что было весьма короткое, а на плечах накинут черный пиджак. Ее алые губы были четко выведены матовой помадой, а на голове высокий длинный хвост, спадающий ей на правое плечо. Она усмехнулась.

– Роуз, Алекс предложила помочь тебе собраться на вечер.

– Не уверена в том, что мне нужна чья-то помощь, – монотонно выговариваю я, кинув взгляд на Нильса. – И я бы попросила тебя выйти из моей комнаты. Вас двоих выйти из моей комнаты, – у меня не было настроения злиться, или каких-то сил оспаривать его решение. Хочу, чтобы я была одна в моей комнате, это мое пространство.

Алекса довольно громко хмыкнула, сощурив взгляд, не переставая оглядывать меня с ног до головы.

– Алекса поможет тебе собраться, – непреклонно заключил Нильс, а я сцепила зубы. Да что с ним? Я без ее помощи могу натянуть на себя джинсы и свитер!

Хорошо, Нильс. Пусть будет так, – может, мой голос и был спокойным, но взгляд из-под бровей он точно уловил, перед тем, как решил покинуть мою комнату. Я выставляю ванные принадлежности на тумбу, накидывая на себя халат.

– Ему нравятся более кроткие девушки, – Алекса начала разговор первая, я же, взяв расческу, начинаю расчесывать запутанные волосы после душа. Пытаюсь, не смотреть в ее сторону, пока она не отводит взгляда от моего затылка. – Ты слишком буйная, невзирая на то, что хочешь казаться мышкой.