– Закрой свой рот, строптивая сука, – зарычал необузданный голос парня, когда я заголосила в крике о боли, что доставляли мне руки этого человека. – Думаешь, я спущу тебе с рук твою любовь действовать всем наперекор? – зашипел он, грубо таская меня за волосы. И, если, я не узнавала его голос впервые реплики, то сейчас я поняла, кто стоял сзади меня – Найл Хоран.

Он открывает двери в мою комнату, вновь втащив меня туда, и толкает на пол, позаботившись о том, чтобы я больно ударилась, и была напугана его заявлением. Переворачиваясь на спину, надо мной загорается свет, осветив всю комнату. Я давала попятную, испугавшись этого парня не на шутку. Он был в ярости, наступая на меня. Я все еще не понимала, что происходит.

– Что? Наша девочка-англичанка испугалась? Думаю, Веркоохен тебе еще ни разу не преподавал урока! А знаешь почему? Потому что слишком изнеженный к своей англичанке! – он со скоростью оказывается рядом со мной и носок его обуви бьет меня прямо в живот, от чего в глазах помутнело, а я, почти задыхаясь, перевернулась на другую сторону, скорчившись от боли, поджав колени.

– Какой ж ты ублюдок, Хоран, – прошипела я, обхватывая живот руками. Боль была адской, отчего начало тошнить, а дышать все еще в двойне складно. Его рука дернулась к моему лицу, отчего я зажмурилась, а парень с дикостью расхохотался, но грубо взял меня за затылок, заставив глядеть ему в глаза, что полны злости и ярости.

– Знаешь, я почти уверен, что будь Веркоохен тут, он бы кинулся защищать тебя, правда ли, отважный лидер нашей элитной молодой компании? – усмехнулся Найл Хоран. – Но его тут нет, и я наконец-то оказался наедине с тобой! – зловещая улыбка проскочила по его тонким губам. – И стоит мне припомнить последний наш разговор – в боулинге, я загораюсь настоящим возбуждением заставить тебя вываляться в своей крови! – не успеваю отследить, как его рука поднимается над его головой, и уже сильный кулак ударяется о мою щеку, заставляя меня закричать и вновь отвернуться, полностью слечь на пол.

Рука касается моей горячей щеки, что онемела от такого удара, начиная щипать и воспламеняться.

– Но, думаю, мне не стоит увлекаться такой сладкой местью, верно, крошка-Роуз? – спрашивает он, но, точно не ожидая меня услышать. – Я приучу тебя говорить со мной в уважительном тоне, а Веркоохену расскажем, что ты устроила в низу на глазах у миссис Робинсон. Поверь, он оценит юмор его напористой англичанки! – насмехался он надо мной, пока я, сворачиваясь калачиком, старалась обезопасить свой живот от новых зверских ударов этого сумасшедшего Хорана.

Я молчу, не желая провоцировать парня на новые угрозы или же избиения, проронив лишь отчаянный и жалостливый всхлип.

– И где же твое гостеприимство, Прайс? Я желаю выпить чего-нибудь горячего! – приказным тоном, не переставая насмехаться надо мной, произносит напыщенный парень, этот чертов Найл. – Дважды, так вежливо, Прайс, я не повторяю! – схватив меня за локоть, он сурово дергает меня, заставляя подняться на ватные дрожащие ноги. Рукой, я придерживаю свой живот, чувствуя, как внутри, словно что-то разрывается и кровоточит. – Живо!

***

Найл продолжал охотно надо мной насмехаться, иногда, заставляя отвечать на его ехидные и мерзкие фразы, что он присваивал мне. Чайник вскипел уже третий раз за час, начав шумно свистеть и заставляя меня с трудом подниматься с места, вновь придерживаясь за живот, боясь даже выпрямиться, чтобы не почувствовать эту адскую боль.

Хоран заставил выложить посуду с конфетами и печеньем ему в угощение, наливая третью чашку кофе, разбавляя молоком и добавляя сахар. Делаю это быстро, точно не решая его провоцировать. Но мои мысли в большем случае размышление занимал разъяренный Веркоохен.

Подавая чашку горячего напитка, я только-только хотела сесть на место, как раздался задиристый голос парня:

– Печенье закончилось, не хочешь добавить? Я очень люблю сладкое, – облизывая свои губы, выговаривает парень, заставляя меня сглотнуть от напряжения. Вновь с тяжестью и болью в животе встав с места, я подхожу к тумбе, открывая ее и разглядывая пустую упаковку печенья, то самое, что подарил мне Луи, и благополучно погрузилось в желудок этого садиста.

– У месть есть кексы. Печенье закончилось, – тихо говорю я, одолевая ком в горле. Право! Я была вежливой и учтивой с Найлом Хораном.

– А жаль, оно было вкусное. Давай свои кексы, – пожимает плечами парень, а я, распаковывая упаковку кексов, что посоветовал мне сам Веркоохен в супермаркете, подаю ему на стол. – Накормишь меня своими ручками? Давай, Роуз, я знаю, что ты сможешь сделать мне приятно, – заворковал парень не своим голосом, а после расхохотался, когда увидел мое удивление и недоумение.

Наперекор себе, я аккуратно вынимаю из формочки кекс, удерживая его пальцами и бережно поднося сладость к губам парня. В этот момент, меня, казалось, оглушило собственное сердце, что билось в ушах, как и шок, заставляющий широко открытыми глазами меня наблюдать на действиями светловолосого демона. Его губы открываются, и он впивается в кекс, откусывая добрую часть большой сладости, не отрывая своего взгляда от моих широко раскрытых глаз. Медленно пережевывая лакомство, его взгляд начал медленно пускаться с моих глаз на щеку, где был точно хороший синяк, и, несомненно, треснула кожа, позже на губы и шею, доходя до ключиц, что частично открыты под свитером.