– Завтра займешься готовкой, хорошо? А сейчас расскажи мне, что ты делала у миссис Робинсон, – заговорил Нильс вновь, отчего сердце пропускало сильные удары в груди. Кажется, я хотела, чтобы мы говорили за столом на разные темы? Теперь я хочу молчать!

– Просила другую комнату, – опуская глаза на стол, почти шепча, говорю я. Веркоохен, каким бы он, не уходил из блока, пришел он вполне уравновешенным, куда-то дев свою агрессию за считанные часы. Он защитил меня от нападения Найла Хорана, по совместительству его друга, и пригрозил ему расправой. И, похоже, сейчас он тоже волновался за меня, как и за мое самочувствие, часто кидая взгляд на ноющую от боли щеку. – Она мне отказала, сказав, что я прекрасно справлялась и прежде. Я разозлилась, и получился не большой скандал. Похоже, это видел и слышал сам Хоран, отчего использовал эту ситуацию, применив свою руку… и свою ногу.

– Почему ты всегда идешь напролом? Ты знала свой риск, причем я тебе довольно ясно объяснил его еще перед своим уходом, напугав тебя своими словами до тряски. И что я вижу, по возвращению? Тебя с синяками, Найла Хорана, и узнаю об этом инциденте с твоим ярым нравом, что имеет посыл против меня, – задумываясь, говорит Нильс, отложив недоеденную еду в сторону, как и саму вилку. Он продолжал держать контроль, и даже в его глазах не было ни единого намека на ярость. – И после этого всего ты просишь иного к себе отношения, Рози. Я тебя не могу доверить собственному одиночеству на пару часов, как ты делаешь опрометчивые и глупые поступки, что уже говорить о понимании и твоей вольности?

– Я не хотела этого всего, Нильс, – протянула я, поставив локти на стол и опустив голову, поддерживая ее руками. – Но я должна была попытаться это сделать, иначе сомнения мучили бы меня каждый день и ночь, – говорю и чувствую, как ком подобрался к моему горлу.

– А теперь тебя ничего не мучает? Ты выставила меня полным дураком перед моим другом, вынесла его жестокие удары, к чему даже я не прибегал, и очень разочаровала меня! Мне казалось, мы найдем общий язык, Рози! Этого ты желала, поступая так непринужденно, не задумываясь о последствиях?

Сейчас, когда он меня почти отчитывал за содеянное, я чувствовала себя ребенком, которому читали мораль его родители. Надо же, как точно привел пример Нильс! Я чувствовала настоящий стыд, понимая, что, не смотря ни на что, он действовал мне в защиту, огородив меня своей сильной спиной от своего жестокого друга.

– Прости, – выдавливаю я из себя, мучительно поднимая голову, поймав тяжелый взгляд голубых глаз. – Я должна сказать тебе спасибо, ты мне помог… И если бы ты явился позже, Найл точно бы порвал меня на кусочки, – произношу слова и стараюсь удержать слезы, впервые за вечер давая отпор своим эмоциям, хотя мое тело дрожало и кидало в жар.

– Не надо на меня так смотреть, Роуз, думая, что я сжалюсь над тобой, как над дворовым бездомным котенком! – покачал он головой. – Ты должна отбывать наказание в своей комнате, как минимум с неделю! И не стоит меня разжалобить этими… глазами, – выдохнул Веркоохен, а я чувствую, как вот-вот с глаз нагрянут слезы. Я не могу сидеть в четырех стенах! Я уже не могу мучить себя в этих стенах! – Но черт с тобой, этот проступок я прощаю в первый и последний раз, – указал он на меня своим пальцем, пригрозив, хотя на его губах мелькнула задорная усмешка.

– Я обещаю, что такого больше не повторится, – клятвенно произношу я, точно зная, что в другой раз я обдумаю весь свой поступок сто раз и точно оглянусь по сторонам в наличии лишних ушей Найла Хорана! – Я ценю то, что ты сейчас… не обращаешься со мной, как Найл.

– Насколько сильно у тебя болит живот? – его глаза тут же потемнели, а две его ладошки сложились моментально в кулак. Его взгляд требовательно осмотрел меня.

– Шесть. С половиной, – усмехнулась я. – По шкале до десяти, – он уже болел не так сильно, как после удара, но сделай я резкое движение – завывал он болью и трепетом. Нильс так же не сдержал своей улыбки, вновь услышав такой предельно точный ответ.

– Скажи мне, если тебе станет плохо. Живот – уязвимое место, тем более для хрупкой девушки, – конечно, он не лез мне под кофту, но он волновался за мое здоровье.

Нильс был сейчас приятным парнем. Куда же он дел свою агрессию, кого запачкал в грязи своей ненависти, и кто страдал сейчас вместо меня? Было жутко любопытно, где он был столько времени, и даже больше двух часов, но сейчас я удерживаю свою любопытность при себе, не желая портить такой первый и ясный разговор, что произошел меж нами впервые со дня встречи… Нет, впервые, за все время знакомства.

– Не хочешь полуфабрикаты, съешь хотя бы кексы с чаем. Ты сегодня совсем ничего не ела, а день был действительно насыщенным и выматывающим. Завтра ты упадешь от утраты силы, Рози. Прислушайся к моим советам хотя бы в ежедневном питании, – он подвигает мне три оставшихся кексов в упаковке, отчего я нервно сглатываю слюну.

Чертов Найл мгновенно всплывает в моей голове, отчего желание есть такую сладость, как кексы так же незамедлительно пропадает.

– Конечно, но я лучше поем завтра. Я себя плохо чувствую, и думаю, что мне лучше пойти в кровать, – отодвигаю я от себя лакомство, теперь не пробуя посмотреть в его точно осуждающие глаза, над которыми должны были нахмуриться и темные брови. Я знаю, что он не любил отказы.