– Совсем скоро появится тот, кому предречено избавить мир от тебя, чудовище, - я смотрел в глаза единственного родного человека, собственного отца, бросающего мне в лицо холодные слова о том, что меня убьет младший брат. И чувствуя, как кровь закипает от негодования в жилах… И даже тогда я не знаю, что произошло бы. Отец мог остановиться вовремя… Но не остановился.

По лезвию кинжала стекала кровь, а я встретился глазами с взглядом отца. Взглядом, в котором читался ужас последнего осознания, несбывшегося ожидания. Того, как я паду от руки младшего брата, Панизу уже не доводилось увидеть – он, глядя мне в глаза долгим, осуждающим взглядом, покидал мир живых. Не произнеся ни звука…

Когда жизнь в его глазах потухла, я вызвал нескольких наиболее доверенных по словам Эгремонта генералов армии отца и отдал приказ вырезать всех до единого новорожденных младенцев в Бреннидоне. Жестоко, да. Но мне, бэйнлингу, покупавшему себе каждый день жизни кровью других, слышавшему десять лет пророчество о том, кто убьет меня, думать о моральной стороне поступка не хотелось совершенно. К тому же жизнь каких-то там младенцев в каком-то там городишке меня не волновала. Корпус Дракона вскоре отправился выполнять свое дело, а я готовился к коронации. Мне доложили что младенцы убиты как раз в день, когда я был провозглашен Магистром. Казалось, успеха я достиг. Но один из младенцев все-таки выжил… Именно тот, о ком говорило пророчество… И двадцать три года спустя объявился-таки в моей жизни, как раз в тот момент, когда я как никогда был близок к триумфу. Объявился, чтобы исполнить пророчество…

***

– Мой мальчик! – мы вышли из сплошной стены гор, вновь переплетя руки. Я на сей раз замыкал цепь, сжимая в своей руке ладонь Кары. С поцелуя у скал мы не сказали друг другу ни слова – лично мне требовалось время, чтобы смириться с тем, что правила игры мы писать не можем. Каре, я не сомневался, тоже. И все же, когда Зеддикус забрал Камень и Компас снова заработал, а Ричард велел нам взяться за руки, Морд-Сит, не долго раздумывая, протянула мне узкую ладонь, которую я крепко сжал в своей. И другой рукой взяла за руку Элоди – перворожденная, видите ли, пожелала покинуть долину вместе с нами ради любимого. Снова эта хваленная «любовь»! И вот сейчас, когда мы вышли (надо признать, когда ты зависишь от того, как крепко держатся за руки несколько человек, это как-то повышает и то, что ты осознаешь, что ты не один в этом мире), старик-Волшебник обнял улыбающегося Ричарда. – Ричард, как же ты заставил меня поволноваться! – с укором произнес Зедд. А у меня в мыслях отчего-то мелькнула неприятно кольнувшая: его исцелению искренне радовались Амнелл, Кара, Зеддикус, да и я сам. Даже четверо гурду довольно улыбались.

“А окажись в подобной ситуации я, пришел бы хоть кто-то в этом мире мне на помощь?”

Дэммин? Как ни прискорбно, я вовсе не был в этом уверен. Я же его после провала нескольких заданий и начала волнений в армии сослал на каторгу… Он уже давно, наверняка, отошел к праотцам.

Эгремонт? Да, пришел бы, даже рискуя жизнью, но он – мертв…

Кто-то из Морд-Сит? Возможно, но, глядя на Кару – не факт. Они, как оказалось, могут от меня и отвернуться… За почти четыре десятка лет, если даже вычесть год с моей смерти, я почти добился такого могущества, которое едва ли виделось в грезах даже Зедду, я почти покорил три территории. Я убил отца, завладев троном Империи. Я… И где все это сейчас?! Лопнуло, как пузырь, что пускают из мыльной воды мальчишки. У меня нет магии, нет армии, нет Империи – есть кучка развалившихся и раздробленных земель.

И на вопрос – ради чего я жил эти годы? – у меня не было ответа. У Ричарда не было почти ничего, но он смог победить меня и сейчас на него счастливыми глазами смотрит женщина, которая его любит, а его дед отчитывает внука за свои же ошибки, сияя от радости. Никто в целом мире не тосковал о моей смерти. Моя лучшая Морд-Сит пыталась завладеть моим троном.

Я не исключал даже возможности, что и у Насса были бы такие помыслы, будь он сейчас жив и свободен. Единственный, в ком я не усомнился ни на миг – Эгремонт. Выходит, у меня был лишь один друг. Только один… И он погиб, защищая меня.

Я осознал, что все еще не отпускаю руку Кары – мягкую, теплую. Девушка этого, видимо, не замечала, не сводя глаз с Дафиды, которая крепко обняла братца, что-то лепеча. Я отпустил руку Кары, отмечая, что в ее глазах уже не счастье, а напряженная внимательность, как и в глазах двух других Морд-Сит. Стоп! Каких других?!

– Бердина… - я, выудив из ножен кинжал и дакру из-за пояса, краем глаза заметил эйджилы в обеих руках Кары. В голубых глазах сверкнул лед. Волшебник, заметив гостий, отпустил Ричарда и что-то негромко ему заметил. Искатель обернулся, поймав на лету кинжал, брошенный ему Кэлен. Значит, уроки жизни Ричард учит неплохо и опыта Денны ему хватило, чтобы понять, что против моих приспешниц Меч Истины будет бессилен. Амнелл же уже держала в руке неведомо откуда взявшийся второй кинжал. А ведь ей достаточно всего лишь исповедать Морд-Сит…

Гурду, я заметил, все четверо тоже схватились за оружие, не сводя глаз с двух девиц в красном. Райна подняла руку, сделав шаг вперед. Бердина тут же поспешила следом за возлюбленной, не отрывая глаза от Кары.

– Не надо, мы не хотим с вами сражаться, - заговорила невысокая девушка с темными волосами. – Мы пришли служить вам, Лорд Рал, - я не успел уточнить, кому именно из нас, когда обе уже стояли на коленях, подобострастно глядя на Ричарда, под пристальным взглядом Кары. – Магистр Рал ведет нас, Магистр Рал защищает нас, - завели они… И Райна тут же умолкла, когда ее голову за косу запрокинула вверх Кара, опустившая на место один эйджил. Второй замер рядом с ухом Райны.

– Магистр Рал не нуждается в ваших услугах, - процедила девушка. Ричард же молча наблюдал за сценой. – Что вам нужно?!

– Мы… Когда мы поняли, что работают наши эйджилы, мы поняли и то, что есть живой Лорд Рал. Мы хотели уговорить Сестру Констанцию и других из нашего Храма искать его, чтобы служить. Но она отказалась, заявив, что Лорд Рал – мертв, - не сводя глаз с эйджила, почти касавшегося Райны, Бердина сглотнула и затараторила. – И тогда мы с Райной ушли вдвоем…

– И они не пытались вам помешать? – усмехнулась Кара. Но в ее глазах все еще царил холод.