— Простите мне мою дерзость, султанша. Я был под властью эмоций, — сухо и подчеркнуто невозмутимо произнес он. — Позвольте вашему рабу удалиться в покои.

Михримах Султан поджала губы, поняв, что обидела супруга, тоже поддавшись гневу. Она знала, что паша очень амбициозен и честолюбив, иначе бы он не добился всего, что имеет. К тому же, ему было вдвойне неприятно слышать это из ее уст. Султанша почувствовала едва различимый укол совести.

— Можешь идти, паша.

Тот, не поднимая головы, обошел жену и удалился. Постояв еще немного в коридоре и подумав над его и над своими словами, Михримах Султан тоже вернулась в покои. Рустем-паша к этому времени уже переоделся ко сну и сидел на тахте, внимательно читая какое-то послание.

— Что-то случилось? От кого это ? — спросила Михримах Султан, не спеша снимать халат, а наоборот, посильнее его запахнув.

Мужчина поднял глаза на жену и, судя по его взгляду, он до сих пор был обижен.

— Не волнуйтесь. Это послание из Топкапы, — ответив, он вновь принялся читать его.

— От моей Валиде? — встрепенулась султанша.

— Нет. Это по части государственных дел, — проговорил паша, подходя к свече с посланием в руках и поджигая его.

Поджав губы, Михримах Султан быстро скинула халат, повесила его на бортик кровати и легла, до шеи укрывшись шелковой простыней. Каково это спать с мужчиной? Султанша волновалась. Ей не хотелось быть с Рустемом-пашой на одном ложе. Воспоминания о прошлой ночи вновь стали всплывать в голове, заставляя ее все больше нервничать.

Паша, как только сгорело таинственное послание, подошел к кровати со свободной стороны и лег. Мужчина перетянул на себя большую часть простыни, и Михримах Султан, недовольная, слегка потянула ее обратно.

— Простите, султанша, — проговорил Рустем-паша, и по его голосу было понятно, что он улыбается. — Вам не хватает простыни? Подвиньтесь поближе. Вы же лежите на самом краю.

Михримах Султан упрямо лежала на месте и молчала.

— Что же, если вам так удобно… — протянул Рустем-паша и вновь перетянул простынь обратно на себе.

Султанша села в кровати и повернулась к паше, что невозмутимо закрыл глаза и сделал вид, что засыпает.

— Паша, мне так холодно.

Мужчина открыл глаза, в которых плясали веселые огоньки. Видимо, эта ситуация его забавляла.

— Я никогда не спорил с женщиной из-за одеяла, — проговорил он еле слышно и тоже сел. — Султанша, но если вы будете укрыты, холодно станет мне.

— И что нам делать? — раздраженно воскликнула Михримах Султан.

Ее эта ситуация нисколько не забавляла, а наоборот, раздражала.

— Я предложил вам выход, султанша. Лягте поближе ко мне. Я вас не укушу. И если вам так будет угодно, не прикоснусь.

В который раз недовольно поджав губы, Михримах Султан все же подвинулась ближе к супругу. Укрывшись простыней по шею, девушка повернулась к нему спиной и закрыла глаза. Рустем-паша тоже лег, довольно улыбаясь, и вновь слегка потянул на себя покрывало, видимо, тоже укрываясь. В покоях воцарилась, наконец, тишина.

Спустя некоторое время Михримах Султан все еще не заснула, переворачиваясь с боку на бок. Ей было неудобно. От Рустема-паши, что лежал рядом, шел жар, и ночь была теплой. Султанше было нестерпимо жарко. К тому же, все время хотелось раскинуть руки — она чувствовала себя стесненной. Ведь в Топкапы она спала одна, при чем, на огромной широкой кровати.

Сев в постели, девушка устало провела рукой по спутавшимся волосам. Повернувшись к супругу, Михримах Султан отметила, что тот спит, смешно закинув руку за голову.

Взгляд ее серых глаз перешел на шкафчик. Мгновенно вспомнив о подаренной броши, султанша поняла, что это шанс незаметно полюбоваться подарком. Рустем-паша спит, служанок нет. Стараясь быть бесшумной, девушка встала с кровати, что было крайне неудобно. Нужно было выползать вперед. На секунду ей показалось, что Рустем-паша проснулся. Но он лишь повернулся во сне.

Дойдя до шкафчика, девушка со скрипом открыла его дверцы и взяла в руки расписную шкатулку. Отворив ее, Михримах Султан с улыбкой посмотрела на брошь в виде цветка розы. Если подумать, украшений у султанши с детства было неописуемое количество. Казалось, бы, со временем она должна была к ним остыть и относиться, как к должному. Так и было. Но эта брошь почему-то манила ее. Может, потому, что Рустем-паша так красиво о ней говорил?

— Я знал, что вам понравится, султанша, — неожиданно раздался голос в покоях.

Голос Рустема-паши. Михримах Султан спешно закрыла шкатулку и положила ее обратно в шкафчик. С трудом приняв невозмутимый вид, она обернулась к супругу.

— Паша, о чем вы? Я искала что-то, чем заколоть волосы. Нестерпимо жарко. И почему вы не спите?

Мужчина недоверчиво усмехнулся и сел в кровати.

— Я просыпаюсь от любого шороха, султанша. Привычка. Во сне человек наиболее уязвим.

Михримах Султан улыбнулась уголками губ на его замечание.

— Ложитесь, вам завтра рано вставать.