— Кто вы с братом такие?

— А? — удивилась Хитаги и подняла глаза на Тау, думая, не ослышалась ли она. Следующей её мыслью было то, что это всё какая-то шутка. Но нет, Тау совершенно серьёзно смотрела на неё, ожидая ответа. Хитаги рассеянно озиралась. Наконец, она растерянно проговорила:

— Не знаю, что вы ожидаете услышать, Директор-сан. Вы ведь сами говорили, что наводили справки, и и так всё знаете: я Хицугири Хитаги, обычная японская школьница, хорошая в азартных играх, Дэймон…

— Ты шутишь? — неожиданно холодно перебила Тау.

Хитаги смущённо подняла на неё глаза и встретилась с ледяным испытующим взглядом. Он заставил её окончательно стушеваться. Хитаги совсем не знала, что ей сказать, поэтому просто затихла и опустила голову. Она совершенно не представляла, чего от неё хотят, и могла лишь надеяться, что Тау объяснится.

Кукла тяжело вздохнула. Она поднялась на ноги, тем самым встав на стул, а затем легко вскочила на стол. Хитаги вздрогнула и подняла на неё глаза. Тау с тем же холодным выражением стала медленно приближаться к ней.

— Да, я действительно навела некоторые справки, — на ходу подтвердила кукла, а затем остановилась прямо напротив Хитаги и продолжила: — Но, говоря, что знаю всё обо всех, я немножко слукавила. На самом деле, о нескольких учениках я добыла чертовски мало сведений. Но вы с братом особенно выделились: про вас нет ничего. Пусто. Словно таких людей вообще не было и не существует, — заключила Тау, пугающе глядя на Хитаги.

Та нервно сглотнула, чувствуя, как от пальцев отходит всё тепло. Её охватывал настоящий, пробирающий до костей сильнейший ужас, которого она ещё не испытывала ни разу за пребывание в академии. “Что всё это значит?” — подумала она и задрожала.

— Я-я ничего не знаю… — запинаясь, пробормотала Хитаги.

Эти слова явно разозлили Тау. Она хищно оскалилась, а затем резко схватила прядь волос из чёлки Хитаги и потянула так, чтобы приподнять голову девушки, и их глаза оказались на одном уровне. Хитаги чуть скрипнула зубами от боли, а затем устремила беспомощный взгляд на Тау, задрожав ещё сильнее и едва сдерживая слёзы.

— Не знаешь? Не смеши! — выплюнула Тау, сильнее потянув волосы Хитаги. — Как можно не знать того, кто ты?

— Я не… — Из горла Хитаги вырвался хрип. — Не помню… почти ничего о себе… не помню…

— Издеваешься? — хмыкнула Тау, приблизив своё лицо к лицу Хитаги.

— Н-нет! — вскрикнула та. Её нервы были на пределе. — Я действительно ничего не знаю! Даже если бы я хотела всё рассказать, то не смогла бы! Когда я пытаюсь ухватиться за обрывки воспоминаний, то чувствую адскую головную боль… Я правда не знаю… — с слезами в голосе заключила она.

Тау ещё некоторое время испытующе глядела в её напуганное и растерянное лицо. Наконец, она отпустила её волосы и отстранилась.

— До чего же ты жалкая! — хмыкнула она, чуть приподняв окрашенный чёрным уголок губ в издевательской ухмылке. Затем она уже нормально самоуверенно улыбнулась и заявила: — Ладно, я ещё найду способ выяснить правду! Что ж, спасибо за интересную игру, — насмешливо заключила она, прежде чем соскочить со стола и раствориться в воздухе.

А Хитаги так и осталась сидеть на месте, потерянная и опустошённая, бессмысленно глядя на ворох карт перед собой. “Что значит: не было и не существует? — мысленно спрашивала она себя. — Тогда кто я? Кто этот человек, называющий себя моим братом? И почему мне приходиться выдавать себя за кого-то, кого на самом деле нет?..” Постепенно она пришла к тому, что пыталась убедить себя в том, что Тау лжёт. “Конечно же, лжёт! — уверяла себя Хитаги. — Она наверняка следила за мной через камеры и уже давно догадалась, что у меня амнезия. Вот и решила сыграть на этом, чтобы внести в наши с Деем отношения раздор…” Ей почти удалось внушить себе, что её мысли — правда. Единственный вопрос, который упорно маячил на периферии сознания и не давал ей покоя: “Почему тогда Дэймон никогда не рассказывает ей об их прошлом сам?”

Опираясь на стол, Хитаги с трудом поднялась с места и, пошатываясь, побрела было в сторону выхода, подальше от этого проклятого места. Она едва сделала пару шагов, как вдруг почувствовала резкую головную боль, мешающуюся с внезапным ухудшением зрения. “Опять?!” — в ужасе подумала Хитаги. В следующее мгновенье боль усилилась, стала нестерпимее, начала раздирать черепную коробку изнутри. Хитаги резко покинули все силы, и она буквально упала на колени и схватилась за голову, зарываясь пальцами в волосы. От боли хотелось кричать, но она лишь зажмурилась и закусив нижнюю губу, застонала.

Вместо реальной картины мира перед ней предстала расплывчатая картина кажущейся знакомой комнаты. Сама она, похоже, глядела на всё, лежа на кровати на боку. Комната ничем не выделялась: светло-синие обои, окно на одной из стен, книжная полка у другой, шкаф в углу, лёгкий беспорядок… И неожиданно чёткая на фоне всего темноволосая девочка-подросток у компьютерного стола, сидящая спиной к Хитаги — очевидно, хозяйка комнаты. Внезапно девушка заговорила, явно обращаясь к ней, вот только своего имени Хитаги не расслышала.