Постепенно Павел сообразил, что если фурии и покойники легче воздуха, то не могут плыть против его течения. Поэтому и милиционер не может влететь в окно. Встречный теплый поток воздуха несет его прочь от котельной. А холодный идет понизу. Он вспомнил, что в тамбуре ниже двери есть щель, и если его гипотеза верна, то вместе с холодным воздухом вполне может проникнуть под дверью какое-нибудь нежелательное существо.

Отметив эту закономерность, он уверенней и спокойней стал. Значит какие-то законы природы и для них писаны. А значит можно и с ними бороться, даже если они - всего лишь галлюцинации.

Покойник опять сунулся, но его отнесло. Он повторил попытку. На этот раз ему удалось подгрести ближе. Вероятно, оттого что остывают котлы и циркуляция ослабевает. И если пустить котельную на самотек, то в результате теплообмена между котельной и внешним по отношению к ней (да и враждебным) миром наступит состояния равновесия, энтропия, и тогда лезь любой призрак и делай что хошь. Надо подтапливать, подкидывать уголек, чтоб эти призраки не вошли. Греть собой мир. Но он все глядел в амбразуру окна, не в силах оторваться от увлекательного сновидения.

Призраки и покойники наполняли воздух, парили порознь и парами, собирались в стаи, используя малейший воздушный порыв. Обескровленный лик луны выглянул на минуту, она выглядела остывшей, луна, словно с нее слили кровь, чтоб оживить эту нечисть.

Уборная догорела, но там еще тлели угли, легкие низовые движения воздуха бросали на них снежные крошки. А если нет очага, и дверь в иной мир закрыта, то и новой нечисти неоткуда взяться. Да и эта без подпитки огнем долго ли просуществует? Большая ее часть с цветом пламени не имела уже ничего общего.

Борисов понадеялся, что как только ветер поднимется выше и выберет направление, то в этом направлении и унесет химер.

Правда существовали еще Данилов с Сережечкой, которые могли что-нибудь еще подпалить, а может, и отправились для этого за коктейлем, гады.

А пока в мире безветрие, существует возможность, что эти фурии будут затянуты сквозняком. Так что надо подкидывать. Чем торчать тут на лестнице и кормить мурашек. Сообразив это, а так же учтя настояния мастера и жильцов, он спустился и взял лопату.

Он забросил десяток лопат в первый котел и подождал, чтоб дать углю разгореться. Зазвенел телефон. Он загрузил топку первого и перешел ко второму котлу. Телефон позвонил-позвонил и перестал. Едва он управился, телефон затрезвонил вновь. На этот раз Павел взял трубку.

Вначале слышно ничего не было. Вернее, опять был фоном какой-то неясный звук, похожий на невнятное бормотанье, которое скоро стало отчетливей и превратилось в размеренную мужскую речь. Кто-то бубнил безо всякого выражения, без интонаций и почти что без пауз на странном, доселе Павлом неслыханном языке. Скорее всего, это было что-то весьма древнее - греческое или еврейское или латынь. Странно было то, что Павел почти все понимал.

'Олень и серна, и буйвол, и лань, и зубр, и орикс, и камелопард...'

– Это снова секс по телефону, - с некоторым запозданием вклинился и отрекомендовался девичий голос.
– Что же вы не перезвонили нам?

'Орла, грифа и орла морского...'

– Простите, - растерялся Павел, но остался вежливым.
– Кому?

'И коршуна, и сокола, и кречета с породою их...'

– У нас тут два предприятия - 'Содом' и 'Сезам'. Выбирайте сами. Вам так или так?
– Раздался стон, а рядом - рычание.
– Мы с солдатами и сиротами бесплатно. Студентам технического университета скидки. Если же вы ни то, ни другое, ни третье, то мы с вас все равно дорого не возьмем.

'И всякого ворона с породою его...'

– Да вы знаете...
– в свою очередь забормотал Павел, очарованный вновь открывшимися лингвистическими возможностями.
– Я бы... мне бы... У нас тут котельная, и как бы мне не влетело потом.

'И страуса, и совы, и чайки, и ястреба...'

– Ну хорошо, - сказала девица, - не хотите секса - не надо. Давайте просто с вами поразговариваем. Меня Зина зовут, а вас?

Стоны участились, словно интимный процесс на коротком дыхании подходил к концу.

– Кто это стонет так?
– не удержался от вопроса Павел.

– Ангелина Андреевна. А рычу я. Может быть, с ней хотите поговорить?

'И филина, и ибиса, и лебедя, и пеликана...'

– А кто там у вас бубнит?

– Пока никто. Но если хотите, я вам бубнить буду.

Очевидно, бормотание происходило из другого источника и накладывалось контрабандно на платный звонок в результате какой-то непонятной интерференции.

– Реагирует, Зин?

'И сипа, и рыболова...'

– Да хрен его знает. По телефону не видно, что у него на роже написано.