Минни?

Мы так называли в семье Минерву. Имя Минерва, знаете ли, не слишком подходит дочери священника. Да, я не представился - Роберт Макгонагалл к вашим услугам.

Ее отец, вот оно что!.. Пытаюсь поймать какую-то мысль, но слабость столь сильна, что все, на что меня хватает – рухнуть на стул и вцепиться в какую-то книгу. Перед глазами темно, как в пещере горного тролля, и, судя по всему, мне придется искать палочку на ощупь.

Она на другом столе, сэр, лежит на книге записи в Хогвартс, вода – в кувшине в пяти дюймах от вашей руки справа.

Даже не знаю, чего больше хочется от его вежливости – испепелить его, дико захохотать или самому пойти утопиться. Хорошо, что хоть головная боль притупилась. Нахожу палочку и сжимаю, стискиваю, ощущая привычную теплоту. Когда она в руке, кажется, что кошмар почти закончился. Нет, о том, что… эти два часа вспоминать нельзя. Просто нельзя.

Наколдовываю стакан с водой и жадно пью, неловко удерживая его ослабевшей рукой. Как же поведет себя Альбус? Если бы я только мог хоть немного предсказать его поведение, но за столько лет рядом с ним я изучил его лишь в мелочах, не более. Он ставил меня в тупик уже бесчисленное количество раз… Предсказуемо только его отношение к Гриффиндору… Этим заранее выдано отпущение всех грехов. Что будет теперь? Волна отчаяния нахлынывает, захлестывает с головой, я улетаю куда-то в темный, вязкий омут, ноги в болоте, не выбраться, никогда не выбраться, я – скелет. И вдруг бормочущий негромкий голос рывком выдергивает назад…

… она сама переволновалась, бедняжка. Она наверняка уже очень раскаивается в том, что не доверяла вам. Не то, чтобы я оправдываю ее поступок, вы не подумайте, я не сторонник насилия, я так и сказал ей, чтобы она нашла вас и просто поговорила с вами. Но она, бедняжка, была так напугана. Видите ли, этот волшебник, которому вы помогали, он убил нашего Грегори. Тела так и не нашли. Моя девочка как обезумела. Я всегда говорил, что она слишком привязана к нему, что такая привязанность может стать большой бедой. Не обижайтесь на нее, пожалуйста, сэр. Вы бы ведь тоже испугались, если бы кто-то проник в ваши совершенно безопасные комнаты. А она такая хрупкая, моя девочка.

Хрупкая, – кажется, истерика все же начнется.

Женщины всегда хрупки, - вздыхает Макгонагалл. – Даже если выглядят так, как будто могут все на свете. Изабелл, бедняжка, была такой же. Казалась такой стойкой, а умерла от простого гриппа. Не обижайтесь на Минни, прошу вас, сэр. Она совсем одна, и ей просто некуда было деваться. Ваш Дамблдор сказал, что мало ли что привидится портрету, да еще такому ненастоящему, как я. Но тут он при всем моем уважении к нему не прав, конечно.

И тут я вспоминаю, о чем подумал, когда шел в кабинет.

Почему вы разговариваете?!

Так и знал, что вы об этом спросите, сэр. Все спрашивают, - он вздыхает и умолкает.

И?

И я не могу вам сказать, сэр. Я дал обязательство молчать.

Он отвечает так почтительно, что мне очень хочется сказать ему, чтобы он засунул свою вежливость себе в задницу. Но он пока слишком нужен мне, и я молчу.

Тот человек, - начинаю я, перебравшись обратно в гостиную. – Что он делал здесь?

Я не вижу, что происходит в спальне моей девочки.

В спальне, вот как?

Он не пробыл здесь и десяти минут, - охотно объясняет он. – Сначала он попробовал сделать что-то со мной, я это почувствовал, было не слишком приятно. – Макгонагалл ежится.
– Знаете ли, я вообще не люблю колдовства. Не то, чтобы оно не добавляло трудностей… Потом у него, судя по тому, как он ругался, не получилось, и он попробовал еще какие-то заклинания. Но я же - ненастоящий портрет. Никогда не думал, что это окажется преимуществом. Вообще-то быть ненастоящим – достаточно скучно. Я не могу общаться с другими портретами, не могу переходить из одного в другой, и…

Так тот человек?.. – перебиваю я. Если Альбус решит вдруг вышвырнуть меня из Хогвартса, что, полагаю, вполне возможно, то, по крайней мере, я должен постараться собрать как можно больше информации до того, как это случится.

Старику Макгонагаллу, похоже, все равно, о чем говорить. Ну да, он же неживой, напоминаю я себе.

Тот человек зашел в спальню, потом почти сразу вышел, потом открыл тайник в кабинете, но Минни говорит, что он ничего не взял. Как такое может быть? Потом он посмотрел фотографии и вышел.

Фотографии?

Ну, как вы их называете, колдографии. Посмотрел, вздохнул несколько раз и вышел.

Альбом, - вспоминаю я. – В каком альбоме он смотрел колдографии?

На столике. Там много фотогр… колдографий Минни с этим ее последним мужем – Элфинстоуном.

Элфинстоуном?

Он прикрывает глаза.

Мы с Изабелл не одобрили бы брака без любви, но наша девочка оказалась вполне счастлива. Жаль, что их брак длился так недолго. Должно быть, это какое-нибудь проклятье, чтобы она выходила замуж всего лишь на три года. Мы с моей Изабелл вот прожили почти тридцать лет.