Что касается принцессы Таик, то никто точно не знал, что именно произошло, но однажды она села на корабль вместе с Верховной Жрицей и отплыла в неизвестном направлении, а через месяц вернулась и объявила о свадьбе.

Говорили, что жених, которого она привезла с собой, красив, как бог — как возлюбленный Богини.

Никто не видел его лица — по существующей традиции оно было скрыто под маской до самого последнего дня свадебных церемоний — однако слухи летели из дворца быстрее, чем листья с деревьев поздней осенью, и юношу-чужеземца, чьё настоящее имя не могли не выговорить, ни запомнить, называли не иначе как Онхонто — от «онхонт», прекрасный.

Говорили, что сама принцесса называет его так.

Говорили, что она — гордая, высокомерная Таик, которая семь лет не признавала ни одного из мужчин в стране достойным себя и своих будущих детей — старается угадать каждое его желание и окружает его самыми красивыми вещами и самыми интересными собеседниками.

Иннин не знала, так ли это. Будущий супруг принцессы мог пройти через Великие Ворота лишь в день начала свадебных церемоний, и о том, где он жил сейчас, были осведомлены лишь немногие.

Верховная Жрица входила в их число, но Иннин не собиралась ни о чём её спрашивать.

— Я ведь не прошу тебя устроить, чтобы Онхонто выбрал меня, — голос сестры отвлёк её от мыслей. — Просто помоги мне попасть в число приглашённых! Ну пожалуйста. Пожалуйста-пожалуйста!

Нита подошла ближе и заглянула сестре в глаза, просительно улыбаясь.

«Разве ей можно отказать?» — промелькнуло в голове у Иннин.

Она внезапно подумала: отношения между её собственной матерью и Верховной Жрицей были точно такими же? И точно так же Ниси Санья просила Аста Даран позволить ей взять в мужья простолюдина, и точно так же Аста Даран не смогла отказать, глядя в улыбающиеся тёмные глаза?..

Иннин прошлась по комнате, не желая выдавать охвативших её чувств.

— Лучше бы ты отдала силы учёбе, чем ввязываться в сомнительные споры, — сказала она. — Ты ничем не лучше Тиэко. Приехала в столицу для того, чтобы кем-то стать, а чем занимаешься вместо этого?

— Ну не ругай меня, — попросила Нита, виновато опустив взгляд. — Меня и так ругает госпожа Келена… А господин Никевия защищает. Мне иногда так жаль, что он нам не отец, а только дядя.

Однако Иннин не желала поддаваться на попытку сменить тему разговора.

— Я бы ещё поняла, если бы ты мечтала попасть во дворец ради того, чтобы увидеть его чудеса, или приблизиться к Госпоже, да хотя бы даже ради того, чтобы увидеть Онхонто! Но ради какого-то глупого спора! — продолжала отчитывать сестру она.

— Ты стала такой строгой и послушной, — внезапно вздохнула та. — А я ведь помню, что перед тем, как уехать во дворец, ты была совсем другой… Ты всё хотела сделать по-своему, не признавала никаких правил…

Иннин вздрогнула.

Почему-то эти слова было больно слышать — так же, как и слова Латены о том, как она похожа на Верховную Жрицу.

— Я всего лишь стала взрослой, — холодно усмехнулась она.

— Неужели и я стану такой меньше, чем через четыре года?.. — грустно спросила Нита.

Нет, сердиться на неё долго не получалось.

— Нет. — Иннин отвернулась, чтобы скрыть грустную улыбку. — Ты станешь другой.

«Потому что тебе не суждено быть жрицей».

— Какой? — глаза Ниты загорелись. — Ты и в самом деле знаешь будущее?! Сестра…

— Возьмёшь себе мужа, любовника, а, может, двух, и продолжишь наш род. И будешь счастлива. Я в этом уверена, и не нужно никаких предсказаний.

Взгляд у сестры потух, лицо разочарованно вытянулось.

Она ожидала чудес…

Когда-то чудес ожидала и сама Иннин, но получилось совсем не так, как в книжке про приключения принцессы Амасты — однако путь обратно был отрезан.

Или нет?..

От этой мысли что-то дрогнуло в груди, и Иннин отогнала её большим усилием воли.

— Мне не хочется брать себе мужа, — внезапно призналась Нита. — И даже отношений заводить не хочется. Точнее, не совсем… Я просто не могу найти того, с кем захотелось бы это делать.

— Ты знакома с десятками, а то и сотнями молодых людей из самых знатных семей столицы, — чуть усмехнулась Иннин. — И среди них нет ни одного, кто внушил бы тебе симпатию?

«И это меня ещё называют холодной и бесчувственной», — пронеслось у неё в голове.

— Нет, но… — Нита внезапно зарделась. — Они кажутся мне милыми, но когда я сравниваю их с…

Она осеклась.

Иннин насторожилась.

— С кем это? — спросила она, внимательно вглядываясь в лицо Ниты.

Та сначала отводила взгляд, но потом внезапно решилась и выпалила, глядя сестре прямо в глаза: