– Значит, анчуток звать не будем?
– обрадовано спросила Попрыгуня.

– Не будем! Они такие невоспитанные... Сразу обниматься полезут!

– А как же Родник?..

– Да он уже почти угомонился... Нет! Гляди!

Попрыгуня взглянула в центр поляны. Родник плеваться водой перестал. Теперь он выстреливал совсем другое - мокрые, изжёванные, истерзанные тела!

– Один!..
– выдохнула Отпрыгуня, глядя на то, как крупное тело мешком плюхнулось посреди поляны.

– Два!..
– вторила ей младшая сестра, следя за тем, как второй двурукий и двуногий мешок планирует в сторону ближайших кустов.

– Три!..
– с изумлением сказала Отпрыгуня, едва не давясь от смеха при виде полуголого измочаленного тела.

Берегини долго стояли на краю поляны, ожидая продолжения дождя из тел. Но Чистый Родник, выплюнув последнее, что у него было, сразу успокоился.

Первой осмелилась сделать шаг Отпрыгуня. Она осторожно приблизилась к первому телу. Попрыгуня шла следом.

– О, великий Ирий-Вирий! Да ведь это - ч е л о в е к и!
– На миг остолбенела старшая сестра.

– Нужно скорее сообщить Переплуту!
– испуганным голосом произнесла младшая.

– Человеки слабы...
– задумчиво проговорила Отпрыгуня, - Переплут без труда расправится с ними...

– Что же делать?..

– Мы должны их спрятать!

– А Переплут?..

– На его сальную рожу нам ещё не одну сотню лет смотреть, а вот посчастливится ли нам ещё раз увидеть человеков!

– Сестра, я с тобой согласна! Хотя... мне не очень хочется таскать камни на Запретную Гору..."

...Милав ошалело озирался по сторонам. Видение казалось таким ярким, что он каждую секунду ожидал услышать весёлые голоса двух берегинь, готовых показаться из-за ближайшего куста. Но сёстры не появились, и росомон испытал разочарование. Он аккуратно снял с себя накидку, с изумлением уставившись на свои ноги, на которых лежал... Невероятно! Гугбас - Навершие Жезла Исчезающей Силы - находился у него! Окончательно сразило Милава то, что рядом с Навершием он увидел ещё одну часть Потерянного Жезла - его Золотую Середину! При этом обе части оказались неведомым образом соединены!

С дрожью в пальцах кузнец прикоснулся к соединённым воедино двум элементам - дуалу Потерянного Жезла. Он знал, что должно произойти, и был к этому готов...

ЗА ВУАЛЬЮ ЧУЖОГО ВОСПРИЯТИЯ:

ТЕГБЕЗ, Золотая Середина Потерянного Жезла.

"...просто невыносимо! Сначала какой-то нахал без всякого почтения к моему возрасту поместил меня в источник, в котором радости не больше, чем у Стены Великого Плача. К тому же этот хам даже не позаботился о том, чтобы снять с меня защитный слой! А потом другой наглец совершенно бесцеремонным образом нарушил мою самосозерцательность, грубо смешав все слои в источнике. Первым, о чём я подумал в ту минуту, было необоримое желание превратить нахала в один из верхних слоёв источника, но потом совершенно неожиданно я услышал ЗОВ! Никогда бы не подумал, что могу испытывать такие чувства! Передо мной в один миг пролетела целая бездна времени, у истоков которого находились мои Творцы. Их я не разглядел. Я увидел нечто другое - холод и тьму, которые набросились на меня и растерзали словно голодный зверь свою добычу. С тех пор я всегда чувствовал в себе непонятную ущербность. И только теперь понял её причину: нас разделили! Когда-то давно мы были триедины, но потом стали обыкновенной триадой. Я не знаю, куда исчез старший среди нас - Гугбас; мне неведома судьба младшего - Соддиса. Знаю только одно: я - Золотая Середина, и на мне зиждется вся монада нашей общей мощи. Поэтому в тот миг, когда я понял, что где-то рядом старший из нас - Гугбас - я сразу кинулся на его зов и соединился с ним, чтобы навсегда стать дуалом Потерянного Жезла, а потом, по возможности, - и триадой Жезла Исчезающей Силы. Когда я перестал быть просто Золотой Серединой, а почувствовал себя Тегбезом - Исчезающим, Гугбас рассказал мне о том двуногом, который спас его. Навершие Жезла - старший среди нас, поэтому я воспринял его слова, как приказ к действию. Мне было нетрудно понять, чего хочет двуногий, и я помог ему, насколько это было в моих силах. Единственное, чего я понять не смог - откуда родом этот двуногий? Поэтому отправил его по кровеносным сосудам земли - её водным артериям - туда, где он мог чувствовать себя почти как дома..."

...Трудно было поверить в то, что увиденное - правда! Милав с трепетом взял Жезл в руки и внимательно его рассмотрел. Теперь он стал в два раза длиннее (в старом чехле ему будет тесно). И выглядит сейчас жезл иначе, чем до путешествия в крепость хилгаков. Теперь он - почти живой!

Росомон долго думал, куда поместить дуал Потерянного Жезла. Остановился на том, что прикрепит его кожаными ремнями на груди и ни за что не снимет, пока не найдёт третью часть - Пяту - Соддис. На крепёж драгоценной находки ушло некоторое время, после чего росомон взялся за своих спутников. Первым выбрал сэра Лионеля, плотно закутавшегося в тёплую накидку сестёр берегинь.

"Не похож он на утопленника!" - с радостью подумал Милав.

Привести Калькониса в чувство оказалось просто. Нужно было лишь пощекотать под мышками!

– Где мы?..
– спросил Кальконис, оглядывая сухую ложбинку, в которой они спали. Лапы гигантской ели, образовавшие настоящий шатёр над головами путешественников, тихо поскрипывали.
– Мы что, вернулись на остров Хаммыц?!

– Простите, сэр Лионель, - развёл руками Милав, - удовлетворить ваше любопытство не могу, потому что сам ничего не знаю. Но в одном я уверен - это не владения собирательницы душ!

– И на том спасибо...
– пробормотал Кальконис, с удивлением рассматривая свою одежду - сплошные лохмотья, и своё тело - смесь синяков с ушибами, царапинами и порезами.

– Ничего себе!
– воскликнул он после завершения осмотра.
– Что с нами?..

– Вы на бравого капитана посмотрите, - осклабился Милав.
– Парень выглядит так, будто с него всю одежду содрали!

Кальконис воззрился на спящего кока и прыснул в кулак.

– На нём штаны-то остались?

– Не знаю, - отмахнулся Милав.
– Во всяком случае, свои я ему не дам!

– Будите его, уважаемый Милав. Посмотрим, как он выглядит без лесного одеяния.

Легко сказать - будите! Бальбад даже во сне ни за что не хотел расставаться с мягкой и невероятно тёплой накидкой. Милаву пришлось приложить немало усилий, чтобы заставить молодого матроса открыть глаза. Но и после этого кок не хотел выпускать из рук тинное "одеяло", цепляясь за него едва ли не зубами.

– Что это с ним!
– вспылил росомон, вытряхивая матроса из мягкого плена.

В своих предположениях Милав и Кальконис ошиблись. Бальбад был хоть и без рубахи, но зато в широченных штанах. (Если бы штаны Бальбада в течение пяти лет использовали в качестве тряпки для надраивания палубы, то и после этих тяжких испытаний, они выглядели бы намного лучше, чем сейчас. Общее количество дыр (включая живописные отверстия на довольно интимных местах) значительно превосходило количество хвоинок на огромной сосне, росшей рядом! Правильнее было бы говорить, что молодой матрос выглядел гораздо более раздетым, чем одетым!)