За спиной послышался дробный стук - сэр Лионель всё-таки успел! Когда запыхавшийся Кальконис оказался рядом с кузнецом, Милав указал ему на канат и прохрипел:

– Хватайтесь!

Кальконис ринулся к канату. Милав отпустил свой конец, собираясь присоединиться к сэру Лионелю. В тот момент, когда они оба вцепились в канат мёртвой хваткой, над бортом "Морского удальца" появилась голова Бальбада. Молодой матрос взмахнул мечом, перерубая связующую нить, и Милав с Кальконисом полетели на камни! Корабль, качнув на прощание кормой, скользнул по отхлынувшему водному потоку.

"Как же так?.." - с тоской подумал Милав, вставая на ноги и прислушиваясь к тому, как за спиной начали падать камни...

ЧАСТЬ ВТОРАЯ: Золотая Середина

Под символическими узорами и своеобразной фразеологией древних

священнослужителей лежат неиспользованные пока намёки

на науки, ещё не открытые в нынешнем цикле.

Е.П.Блаватская "Разоблачённая Изида"

ГЛАВА 1: Монада Силы

Кальконис, не успевший отдышаться после сумасшедшего бега по извилистому наклонному ходу, морщась от боли в ушибленном колене, подошёл к Милаву. Кузнец успел оправиться от потрясения, вызванного невероятным вероломством Бальбада, и теперь прислушивался к шуму за спиной. На их счастье камнепад скоро прекратился, но результат его у обоих вызвал щемящее чувство обречённости: единственный ход в теле горы оказался погребён. Оставался последний вариант - по воде.

Глянув в ту сторону, Милав ничего не увидел. Брызги, камни, пыль, взявшаяся неизвестно откуда, окутали грот непроницаемым облаком. Довлевший над всем этим невероятный грохот только дополнял картину катастрофы. В какой-то момент Милав порадовался, что они остались по эту сторону светопреставления. Неизвестно, куда занесёт разбушевавшаяся стихия едва держащийся на плаву корабль! Но кузнец тут же вспомнил о Жезле и испытал настоящее отчаяние. Выбраться из каменного мешка они, конечно, смогут (не век же будут рушиться горы?), а вот как вновь обрести Жезл, который в эту самую минуту может опускаться на дно вместе с разбившимся кораблём?..

"Глупец!
– корил себя Милав.
– Как мог ты довериться пройдохе и лицемеру Бальбаду? Тебе нет прощения!"

Кальконис, не до конца понимавший причину отчаяния Милава, решил успокоить товарища:

– Посмотрите, вода успокаивается. Да и скалы больше не дрожат...

Милав огляделся по сторонам. Действительно, горы перестали трястись, словно на них накинулась падучая болезнь. Воздух с каждой минутой становился прозрачнее, потому что пыльная взвесь гигантской змеёй вытягивалась в строну пролома. Скоро до слуха Милава и Калькониса долетели первые живые звуки - радостные крики розовых чаек. Росомон чуть-чуть оттаял, услышав в этом крике призыв к жизни. А потом ему показалось, будто кто-то просит о помощи. Кузнец посмотрел на Калькониса.

– Что?..
– насторожился сэр Лионель.

– Вы ничего не слышите?

Кальконис смешно выставил ухо в сторону пролома.

– Может, мне вода в уши попала?..
– сконфузился Кальконис, так ничего и не услышав.

Милав отвернулся, продолжая настораживать слух. Минуту ничего не происходило, а потом...

– ...ги-и-и-те-е-е...
– явственно донеслось со стороны почти успокоившейся водной глади.

Теперь и сэр Лионель услышал далёкий крик.

– Кто это может быть?
– удивился он.

– Кто-то из тех, кому посчастливилось спастись, - предположил росомон.
– Или же...

– Что?

– Новые козни собирательницы душ!

Кальконис передёрнул плечами.

– Нет! Пусть лучше будет кто-нибудь с "Морского удальца"...

В этот миг они вновь услышали крик:

– По-мо-ги-те-е-е!..

– Этот противный голос я уже где-то слышал, - ухмыльнулся кузнец.

– Естественно, - согласился сэр Лионель, - ведь это Бальбад!

Имя коварного кока прозвучало для росомона, словно музыка небесных сфер.

"Ну, держись, пройдоха!" - подумал Милав.

Ладони, опиравшиеся на камни прибрежной отмели, сжали несколько гранитных осколков и через минуту тонкой струйкой высыпали их в виде мелкой крошки. Кальконис с испугом посмотрел на товарища и попросил:

– Вы уж помягче с ним...

– Не волнуйтесь, сэр Лионель, юный наглёныш сильно не пострадает...

Воздух прояснился настолько, что стало возможным разглядеть в нескольких десятках саженей от берега странное зрелище. Там, где каменный мешок ещё сохранял видимость монолитной целостности, в огромной трещине висел плот с "Морского удальца". Плот выглядел изрядно потрёпанным. Заклинившись одним краем в раздробленном камне, он почти вертикально висел в десяти саженях от воды, а наверху, уцепившись руками за мокрые доски, болталась вожделенная добыча росомона - предатель Бальбад. Кок уже не кричал, он лишь сипел словно змея, время от времени сбрасывая ногой мелкие камни в успокоившуюся воду.

Милав, оценив положение плота, решил действовать. Он взял конец каната и направился в воду.

– А я?
– спросил Кальконис.

– Вы же не умеете плавать!
– удивился Милав.

– Кто вам такое сказал?
– обиделся сэр Лионель.
– Я плаваю как рыба!

– Рыба мне пригодится...

Подмигнув Кальконису, росомон протянул ему второй конец каната. Доплыли быстро и замерли на воде, плавно покачивая ногами. Бальбад, увидев людей, разразился счастливыми криками.

– Ты чего вопишь?
– недовольным голосом спросил Милав.
– Прыгай! Здесь невысоко.